— Это не шутка, — Эдвин улыбнулся. — Мне доводилось пытать людей, и, поверь, на отрубленную кисть реагируют не так. И крови значительно больше.
Вероятно, сомнение отразилось на моем лице, потому что некромант усмехнулся, мрачно очень, и продолжил:
— Единственное, чего сейчас опасается Дэрб, это необратимых увечий. Этим я и воспользовался.
Мгновенно перевела взгляд на адепта, и вздрогнула — ненависть, она была словно ощутима. И вместе с тем — совершенно, вот просто совершенно перестала течь кровь из раны. Странность?! Еще какая. И все же я понять не могла, просто понять не могла. Попыталась наклониться и проверить температуру кожи парня, но Эдвин неожиданно жестко удержал, и едва я на него посмотрела, сказал:
— Не уверен, что это безопасно. Отойди, сейчас появится ректор.
— Что? — я все никак не могла угнаться за ним в понимании ситуации.
— Ранение адепта, — ровно проговорил некромант, — крови много, сейчас появится…
Договорить не успел — вспышка у стены, и в комнату адепта Дэрба шагнул лорд Гаэр-аш, следом за ним глава целителей Некроса.
Причем они решительно шагнули, и под ногой ректора скрипнул какой-то стеклянный осколок, но затем наступила тишина.
Оглушительная тишина.
Лорд Гаэр-аш взглянул на меня, на Гобби, все еще сидевшего за столом, на Эдвина, с мечом, острие которого угрожало достоинству стонущего, вновь истекающего кровью Дэрба, на самого Дэрба…
Затем приказал:
— Лорд Эрсан, адепта Дэрба в стазис и в допросную.
Допросную?! Я возмущенно посмотрела на ректора, но он невозмутимо продолжил:
— Специалиста по запрещенным ритуалам сюда. Так же вызовите дознавателей. — После повернувшись к нам. — Харн, меня радует ваша сообразительность. Каро, в мой кабинет, немедленно. Гобби, записи мне.
Молча кивнула и направилась к двери, но была остановлена усталым:
— Вены Некроса.
Разворот, и старательно обойдя окровавленного адепта, прошла мимо лорда Эрсана, подошла к стене. Открывать проход не потребовалось — стена исчезла, впуская меня в полумрак тайных путей Некроса.
До кабинета ректора идти пришлось не долго — поворот, и призрачная вена замерцала, следом открылся проход. Войдя, я, все так же прижимая книги к груди, огляделась. Несколько печальных приведений, протиравших пыль с книжных стеллажей, обернулись ко мне, удостоили мимолетным взглядом и вернулись к работе. Два нетопыря со свитками нервно переминались с ноги на ногу на подоконнике, ожидая, когда смогут передать почту главе Академии Некромантии. Умертвие гончей, лежащее у стола, тоже одарило меня сияющим зеленоватым взглядом, после вновь уместило голову на лапах, утратив ко мне интерес.
Осторожно прошла ближе к столу. Постояла. После, поняв, что ждать придется долго, прошла к креслу напротив стола, села. Села удобнее. Только там поняла, как сильно устала. И прошло, вероятно, не так много времени, но в какой-то момент я поняла, что сплю, потому что вдруг оказалась в лесу, том, что рядом с убежищем дяди Тадора, сидящей на камне и зубрящей параграф об артефакте Кхада…
Почти прочла все до конца, все сорок страниц, когда сквозь сон услышала:
— Как это произошло, Норт? — в голосе отчетливо прозвенел металл.
— Это личное, — Дастел ответил устало, раздраженно, зло.
И самое неприятное — я поняла, что они давно разговаривают, а я только сейчас услышала.
— Мне повторить вопрос? — теперь не металл, лед.
Тишина, затем разъяренное:
— Ее кровь. Риаллин выпила свою кровь.
Пауза, и ругательство от ректора:
— Тьма.
И снова стало тихо. Тихо настолько, что казалось, я слышу дыхание обоих. После Норт произнес:
— Это магия крови. Ее практически невозможно определить. Специалистов подобного уровня в Армерии трое, двое из них принадлежат к роду Дастел Веридан, третий… Есть способ заставить его молчать и…
— Норт, — мягко, почти ласково прервал его лорд Гаэр-аш, — Норт, давай я опишу тебе ситуацию, мой мальчик. Через шесть дней вы выезжаете на королевские Мертвые игры. Вы — это команда Некроса. Ты — капитан, в стадии перестройки организма, которая, просто поверь мне, в десять раз хуже подросткового периода. Тебя уже ломает, а это лишь начало. Но ты, несмотря на мое предупреждение, тратишь энергию не на то, Норт.
— Артан!