Мертвые люди (СИ)

— Бить не хочу, — тут я не лукавил, первоначальная злость улеглась, а ломать пальца об это ничтожество не хотелось, ведь если начну, то пока не забью насмерть, не остановлюсь, а парни если и оттянут, то явно не сразу. Похоже тот мертвяк из подвала основательно переделал мне психику, стою спокойно, рассуждаю про несостоявшегося убийцу, в место того, чтобы с пеной у рта бить его головой об стол, — убить хочу.

— Это позже и закону. Объявим приговор и вздёрнем в петле, на центральной площади. Закон должен быть неотвратимым и наглядным.

— Тогда хоть посмотрю на него, — и без спроса двинулся к двери.

Толкнул створку, давая мысленную установку держать себя в руках.

— … вы да, вы все, вы все мертвые люди. Вы умерли для этого мира, вы корм, вы мертвые люди… — лысый парень лет двадцати пяти с оттопыренными ушами, в одной майке, и скованными за спиной руками, кричал на безразлично взирающего на него молодого следователя. Мое появление никак не повлияла на его экспрессивную речь. Похоже урода зациклило, такого и бить уже нет смысла.

Закрыв дверь, обернулся к Клещу.

— А он вообще вменяемый?

— Завтра будет. Есть методы. Идем?

Кабинет у Валерия Никифоровича выглядел уютно и обжито, и это, несмотря на кипы бумаг возвышающуюся на табурете возле окна. На столе кроме письменных принадлежностей и закрытого ноутбука ничего не было. За окном алел рассвет, и света от одной настольной лампы хватало для простого разговора. Хозяин кабинета склонился к тумбочке, открыл дверцы, послышался треск электричества, и кофеварка отозвалась мелодичным писком и блекло оранжевыми вспышками на дисплее. Я же удобно разместился в мягком кресле с высокими подлокотниками, расстегнул куртку, положил автомат на колени. Принялся ждать пока главный следователь закончит свои манипуляции. Кофеварка мерно заработала, следователь уселся напротив меня, отбил хоккейный марш костяшками пальцев, сказал.

— Спрашивай.

— Зачем он хотел меня убить? — главное узнать мотив, а уже все остальное вторично, да и само по себе вскроется.

— Не тебя, Яну.

— А вот сейчас не понял? — встревожено выпрямился я в кресле.

Когда хотят убить тебя, это страшно, когда хотя убить близкого это страшно в двойне.

— Ох. Тут такое дело. Яна твоя… в общем, помнишь случай в школе с зомби.

— Такое забудешь, — буркнул я.

— Так вот, она этим делом занялась, и надо отдать ей должное очень усердно и въедливо, что и принесло результат. Она вычислила отравителя.

— Так чего, — тут же возмутился я.

— Не перебивай, — жестко оборвал меня следователь, — спешить с арестом не стали, взяли эту мразь под наблюдение. Сам понимаешь, эмоции эмоциями, а сообщников вычислять тоже надо. Так что, через неделю мы смогли вычислить еще одного культиста. Агронома Паула, он всегда был со странностями, так что никто не удивился.

— Это конечно все хорошо, но почему напали на Яну, — холодно проговорил я, непроизвольно сжимая автомат.

— Понимаешь, — следователь замялся и боязливо покосился на меня, — мы три дня назад, приоткрыли информацию и как выяснилось, сообщник был не один. Им оказался зам. по безопасности.

Я ругнулся, громко и односложно. Теперь понятно, чего наши силовики не могли поймать этих долбанных культистов. И как им удавалось так ловко сеять панику и ужас в поселении.

Помолчали. Комната мерно напиталась ароматом кофе, и более его игнорировать не получалось. Валерий встал и суетливо заполнять чашки крепким напитком. А у меня в голове сложилась общая картина действия, простая и от того с большей долей вероятности и имевшая место быть.

— Давай я кое-что расскажу, а ты меня если что поправь. Когда этот зам. (не имени, не фамилии, это субъекта я не знал), понял, что его сообщники вскрыты, то решил их убрать. А заодно и мою невесту. Из мести, как мне думается. Подговорил этого олуха на убийство, благо и повод подвернулся удачный. В меня по утру пострелял, обиженные мстить пришли. После и уже убить его за пределами поселка, ведь он к ограде бежал. Правильно?

— Нууу в общем да, — я продублировал движение следователя, сделал маленький глоток крепкого обжигающего напитка.

— И как они мотивировали этого олуха на столь большой риск?

— Просто. Обещали превратить в морфа.

— Охренеть и не встать, — большего изумления в своем голосе я выдать не смог.

— И не поспоришь. Понимаешь у них вера такая.

— Не понимаю, — искренне ответил я.