Мертвые не лгут

Возможно, так и было. Ветер крепчал, и его глухие стоны сопровождали удары волн в полые конструкции опор. А если я расклинил дверь не так надежно, как считал? Внезапно мне показалось смехотворным прятаться, в то время как Ланди в одиночку осматривает пустые коридоры.

– Вы куда? – забеспокоилась Рэйчел, когда я сделал шаг к двери.

– Пойду посмотрю, где Ланди.

– Он сказал ждать.

– Знаю, но…

Тишину разорвал взрывоподобный грохот, а его отражение от стен было еще громче, чем первоначальный звук. И в этот раз не оставалось сомнений, что его вызвало, – не ветер: что за источник, сразу стало ясно.

Выстрел.

Рэйчел смотрела на меня распахнутыми от ужаса глазами. Вопреки инструкциям инспектора мы не заперли дверь, и когда грохот утих, я потянулся к ручке.

– Нет! – Рэйчел, меня опередив, закрыла верхнюю задвижку. – Вы никуда не пойдете. – Она привалилась спиной к створке.

– Надо найти Ланди.

– И что дальше? – Выражение ее лица было хоть напуганным, но решительным. – Что вы можете противопоставить огнестрельному оружию?

Я не нашел ответа. Бог свидетель, сам был здорово напуган, но инспектора бросить не мог. Попытался отстранить Рэйчел и сказал:

– Заприте за мной.

– Не надо…

Ее слабый протест заглушили жалобы несмазанных петель за ее спиной. Ручка повернулась, и дверь, негромко скрипнув, уперлась в запертую мощную верхнюю задвижку. Я машинально хотел позвать Ланди, но его имя замерло у меня на губах. Если бы в коридоре стоял инспектор, он бы что-нибудь сказал.

Там скрывался кто-то другой.

Рэйчел попятилась и прижалась ко мне. Я почувствовал, как она дрожит. В дверь что-то стукнуло, но задвижка выдержала. Рэйчел поспешно заперла и нижнюю задвижку.

Новый удар, затем наступила тишина. Она казалась невыносимой. Рэйчел повернулась ко мне, собираясь что-то сказать, и в этот момент снова грянул выстрел. Башня загудела, как колокол, дверь от взрывной волны дернулась. Я сгорбился над Рэйчел, а звук бил нас сквозь металл с физической реальностью. Дверь явно подавалась – старые замки не могли сдержать такого напора. Я посмотрел через плечо.

Стальная створка стояла на месте, задвижки не подвели.

В ушах болезненно звенело, в помещение просачивался серный запах пороховых газов. Рэйчел смертельно побледнела. Но больше ничего не происходило. Звон в ушах еще звучал, но теперь его заглушало биение сердце.

– Может, они ушли? – прошептала Рэйчел.

Я не ответил. Неизвестные могли по-прежнему скрываться за дверью. Но тишина приобрела какое-то новое качество, будто коридор опустел. Выяснить, так ли это, можно было всего одним способом. Когда я открывал верхнюю задвижку, Рэйчел пыталась оттащить меня назад.

– Что вы делаете?

– Я не могу бросить Ланди на произвол судьбы.

Потянувшись к нижней задвижке, я обнаружил, что металл в середине двери исковеркан – выстрел целил туда, где обычно находится единственный замок или щеколда. Я поднял нижнюю задвижку, но не до конца – с полдюйма оставил в гнезде. Помедлил, прислушиваясь, что творится снаружи, надеясь, что неизвестные обманулись и убрались.

Все было тихо.

Я повернулся к Рэйчел.

– Готовьтесь открыть и тут же заприте, как только я выйду.

Она яростно помотала головой.

– Нет…

– Считаю до трех.

Она закрыла глаза, а затем неожиданно меня обняла.

– Будьте осторожнее.

Я беззвучно досчитал до трех и кивнул. Рэйчел оттянула задвижку, и я выскочил в коридор.

Там было пусто.

Воздух наполняло голубоватое марево, запах пороховых газов чувствовался гораздо сильнее. Тут я сообразил, что Рэйчел не заперла дверь, вышла со мной и округлившимися глазами оглядывается вокруг.

– Я иду с вами.

Времени на споры не было. Я направился к лестнице, стараясь идти как можно тише. На середине темного коридора остановился убедиться, что дверь на крышу по-прежнему закрыта и на замке. И в это время услышал вдали затихающий звук мотора.

Это удалялась лодка.

Если я и испытал какое-то облегчение, то оно тут же сменилось растущим страхом.

– Ланди! – позвал я. – Ланди!

Из тишины ответило эхо. А затем я услышал нечто иное – низкий, хриплый звук, доносящийся с лестницы. Подбежал к ней и увидел инспектора.

Он лежал на середине, одна нога подвернута, руки вытянуты по бокам. Весь перед залит кровью. В сумраке башни создавалось впечатление, что на его груди и животе что-то лежит. Но в следующую секунду стало ясно, что это внутренности и ребра.

Ступени были липкими от крови. Она уже начинала сворачиваться и тянулась жгутами в тех местах, где капала с верхней ступеньки на нижнюю. Вставая перед раненым на колени на узкой лестнице, я смутно чувствовал за спиной Рэйчел.

– Ланди? Боб? Вы меня слышите?

Он был еще жив. Грудь с большим усилием медленно поднималась и опускалась. Оказалось, что тот звук, что я услышал, было его дыханием – затрудненным и астматическим. На лице удивленное выражение, глядящие в темноту васильковые глаза то и дело мигали из-под забрызганных кровью очков.

– Господи! – всхлипнула Рэйчел. – Что с ним сделали!

Я сорвал с себя куртку, прижал к ужасной ране и, держа обеими руками, приказал:

– Выйдите наружу, поймайте сигнал и позовите на помощь.

– Может быть, лучше…