Мертвые тоже хотят жить (СИ)

— Глеб, Глеб… Давай, детка, вспоминай. Мы говорили с тобой о больнице, о Максе…. Потом? Что я сказал и сделал не так? Ну же?

Зажмурившись, качнула головой, но все же против воли начала вспоминать слова, жесты, интонацию. Жест… Удар… Кулак… О боже…

— Мари? Открой глазки и посмотри на меня. Это я, Мари. Глеб. И что я сделал? Ну же?

— Ударил, — выдохнув, попыталась обхватить себя руками, но парень не дал. Он взял ладони и потянул на себя, вынуждая ногами упереться о пол, удержаться на стуле и открыть глаза.

— Та-а-ак, — довольно протянув, похвалил: — Молодец. Потом? Что-то же было потом?

— Ты сжал кулак.

— Ага. Понятно. Вот так? — удерживая меня одной рукой, он с силой ударил свободной ладонью о стол.

Вздрогнув от неожиданности, попыталась отстраниться.

— Сиди. Смотри на мою руку.

И снова удар ладонью по столу. И снова. Он бил еще раз пять, и каждый раз с силой, до покраснения, потом хмыкнув и отпустив меня, погладил ушибленную ладонь пальцами второй руки.

— Ну что? Легче, нет?

— Не знаю…

— Млять, думал проще будет, если честно, — почесав подбородок, скептически на меня посмотрел. — Ну хоть цвет нормальный приобрела, а то была бледная, как смерть. Может еще кулак сжать, а?

Во все глаза рассматривая расстроенного парня, сидящего на корточках напротив меня и баюкающего ушибленную руку с растопыренными как у граблей пальцами, внезапно усмехнулась, а потом и вовсе расхохоталась. По-дурацки, истерично, с всхлипами и подвываниями.

— Иди сюда, чудо ты мое, — недовольно прошептав, меня подняли и усадили к себе на колени, обняв и начав укачивать, не забывая приговаривать: — После такого ты мне точно должна. Надеюсь понимаешь? Я же на такие жертвы иду, девок не води, секс, я так думаю тоже не обломится, истерики твои успокаивай. Успокаивай же?

— М-м-можешь не… ик… — попытавшись ответить, икнула и снова всхлипнула.

— Ну уж нет! А чем же мне тебя потом шантажировать? Если даже успокаивать не буду? А так можешь хоть все футболки залить. Всего то и надо, что поиграть в любящих жениха и невесту пару месяцев. А? Как тебе?

— З-за-ачем?

— Да там, в общем… А взамен предоставлю свою грудь. И баб водить не буду.

— А сегодня?

Слова, сказанные Глебом, странно успокаивали, его предложения смешили, так что даже в чем-то я была ему благодарна. В конце концов, он в принципе и не обязан успокаивать мои истерики.

— А сегодня я забыл, — теплая ладонь пригладила взъерошенные волосы, задев щеку. — Веришь, нет? Вот честно, замотался, совершенно из головы вылетело.

— Ага…

— Ага, — передразнив, фыркнули нехотя добавил: — Ну раз у нас договор, можешь требовать компенсацию.

— Да-а-а? — снова шмыгнув носом, надеюсь в последний раз, хотя бы на сегодня, вывернулась и посмотрела в его глаза.

— О, ожила. Все вы, женщины, такие, при слове «компенсация» расцветаете. Не находишь это неправильным?

— Шут, — пробормотав, снова отвернулась.

— Да ладно тебе. Главное, помогло, — задумавшись, переспросил: — Помогло ведь?

Я чуть кивнула головой.

— Вот. Главное результат.

Так мы сидели и молчали еще минут пять, пока он широко не зевнул и не поинтересовался:

— Умыться кстати не хочешь, а то похожа на мокрую курицу. И это, Мари, давай все же разговоры оставим на завтра, а? А то спать хочу, не могу!

Глеб давно и благополучно спал за стенкой, а я смотрела на потолок и размышляла, что делать и как быть дальше. Зачем я ему все же нужна, парень так и не признался. Сославшись на усталость и тяжелый день, а еще на «облом», быстро закруглил наш разговор и скрылся в комнате, не забыв предложить на последок свой теплый бок в качестве компенсации.

Иронично скривившись на предложение, пожелала «спокойной ночи» и аккуратно прикрыла за собой дверь, ставя точку в разговоре. И вот сейчас лежала и думала, а что, если…

Если честно, то никогда не предполагала, что окажусь в положении договорной ситуации невесты на месяц! Для меня, воспитанной в относительной строгости и под постоянным надзором брата, эта ситуация не укладывается в голове. Зачем? Для чего? И если раньше, еще до моей нелепой смерти на такое предложение я бы сразу ответила категорическим «нет», то уже сегодня я раздумываю и склоняюсь к мысли «а почему и нет»! И самое паршивое — я ищу выгоду для себя!

Как так получается? И самое главное, меня совершенно не мучает совесть, наверно потому, что я просто хочу жить, и по возможности долго. Глеб же предлагает это долго сделать комфортным, конечно, если я правильно поняла его намеки. Маленькая игра, растянувшаяся на пару месяцев — и я относительно безболезненно вольюсь в жизнь Манечки.

Да, с Глебом это сделать будет намного проще. Мелочи, оговорки, имена, события, он неплохо знал свою умершую невесту и ее жизнь. Но вот поверить ему полностью? особенно после того как он «забыл»?

Ха.

Я повернулась на бок и положила ладонь под голову, сильнее укутываясь в тонкое одеяло, с еле уловимым ароматом свежести.