МЕРТВЫЕ ВОДЫ МОСКОВСКОГО МОРЯ

- Дык милиция…

- А кто ж в милицию, по-вашему, сообщил?

- Дык… Кто ж нибудь видел!

Интересный подход. Вопрос напрашивался более чем простенький: как тут можно увидеть что-нибудь, на этих безмерных водных просторах?

- А если она вашу лодку заначила? Или бросила где ни попадя?

- А паспорт-то как же?

- Вот и я о том же. Не случилось ли чего с девушкой?

- А лодка моя? Где ж ее искать теперь?

- На воде, я полагаю. Или у воды.

Сумерки уже стали оседать над морем, завивая туман в камышах. Приниматься сейчас за поиски не имело смысла. Море было действительно огромным, а вот его подробной карты у Алексея не имелось. Работы предстояло не на один день…

Вздохнув тяжко, он попросился к Федичу на ночлег. Тот согласился и пустил детектива в свою избушку-развалюшку. Лет пятьдесят назад она была выкрашена ярко-голубой краской, от которой остались только тоскливые воспоминания в стыках бревен. Внутри оказались четыре захламленные комнатушки - Федич был вдовцом, жил один. Они поужинали колбасой с черным хлебом и солеными огурцами, после чего Федич освободил маленько от хлама одну из клетушек, где имелась кровать, и выдал детективу вполне даже чистое, хоть и неглаженое белье.

Утром Федич решил вопрос с лодкой, и они принялись обплывать прибрежные деревни, в которых Кис обходил причалы, дома, магазины, повсюду показывая фотографию Яны и описывая моторку Федича. Ясное дело, всю Волгу он исследовать не собирался: так, немного вверх по течению, немного вниз…

Федича их хождение по морю прошибло, и он совсем сник, с каждой неудачей все громче и жалостней оплакивая свою моторку. Кис же все больше мрачнел: исчезновение Яны ему резко не нравилось и давало пищу для самых разных, но одинаково пессимистических предположений.

На четвертый день поисков Федич вдруг заорал:

- «Ямаха»! Ласточка! Кормилица!

«Ласточка» оказалась привязана к причалу одной из деревушек выше по течению. Кис пустился было попавшемуся у берега народу вопросы задавать, как вдруг один мужик лет сорока, назвавшийся Колей Вальковым, с ходу засуетился, принялся стучать себя в грудь и клясться, что лодку не крал. Видимо, фразы «частный детектив» и «я веду следствие» вызвали у него прямую ассоциацию с милицией, и его немедленно потянуло на чистосердечное признание.

Оказалось, что лодку он нашел «на большой воде» - она уткнулась в камыши. Коля, по его словам, огляделся, пошарил вокруг, никого не обнаружил и взял лодку на буксир.

Внутри лодки, как рассказал Коля, находилась большая спортивная сумка «Адидас», полная женских вещей, свернутая палатка и еще сумка из кожи, вроде маленького портфельчика, ремень через плечо. Он хотел было в милицию сообщить - ей-богу, вот-те крест! - да дочка глаз на шмотки положила… И жена отговаривала: тут много всяких богатых нынче развелось, на нашей воде, - небось не обеднеют! А твоя моторка совсем прохудилась, целыми днями только и чинишь, - а эта смотри, нестарая еще, и мотор хороший…

Попутал Колю бес, в общем. А точнее, бабы попутали, с ними всегда так, бабы до добра не доведут!

Кис чистосердечному признанию порадовался и, придав голосу официальную строгость, потребовал показать найденные в лодке вещи. Федич остался на берегу, облизывая и обнюхивая свою вновь обретенную «ласточку». Судьба исчезнувшей Яны его, со всей очевидностью, ничуть не волновала.

Кис, ведомый Колей, вскоре оказался в его избе. Женская часть семьи Вальковых наличествовала дома, и Алексей попросил принести все вещи Яны, заверяя, что ничего из них экспроприировать не собирается. Он немножко лукавил, зная, что сообщит об этом деле в милицию, а уж как они распорядятся найденными вещами, бог весть. Но по поводу себя детектив был честен: он и в самом деле не имел намерения изымать что бы то ни было. Он желал только ознакомиться.

Сумка «Адидас» была пуста. Лодку Коля нашел уже пару недель назад, и с тех пор жена и дочка успели часть вещей приспособить для себя, а часть продать. Скорчив недовольные мины, женщины принялись сносить уцелевшие вещи Яны из разных углов, полок и шкафов и складывать их перед детективом на стол, где Алексей сортировал их по назначению: верхняя одежда, нижнее белье, носки, купальники, косметика, гигиенические принадлежности… Закончив с сохранившимися вещами, детектив попросил описать проданные, составив, таким образом, более-менее полный «портрет» Яниного багажа.

Затем наступил черед кожаной сумки-портфельчика. Ею завладела Валькова-младшая, девица шестнадцати лет от роду, и сумка уже была набита ее личными вещами. Алексей воспроизвел процедуру: пустую сумку выложил на стол и потребовал снести туда же все, что уцелело из вещей Яны. Вскоре перед ним выросла горка косметических принадлежностей, крошечный флакон духов «Нина Риччи», карманного формата книжка (детектив), ключи от квартиры, маленький фонарик…

Семейство бодро забожилось, что никакого кошелька в сумке не наблюдалось, а уж тем более денег! Мы честные люди, нам чужого не надо! Если б были деньги - отдали б…