Мертвые воды Московского моря

Оставалось надеяться только на незнакомку – на новую информацию, новый ход. Иначе придется признать, что детектив грубо ошибся, связав между собой обе смерти, и тогда придется заново приглашать всех действующих лиц на второй тур кастинга на роль убийцы…

В следующие три дня автоответчик не подавал никаких признаков жизни. И все же терпение детектива было вознаграждено: на четвертый день волнующий голос медленно, чуть нараспев, сообщил: «Я прилетаю послезавтра. Если захочешь меня встретить – рейс, как всегда. Остальное при встрече». В голосе слышалась нешуточная обида.

Наконец-то! Она приедет и, несомненно, позвонит Карачаеву. Из Москвы ее номер зафиксируется на определителе, и тогда Алексей ее разыщет!

Не зная, каким рейсом, откуда и в какое время прилетает женщина, Алексей решил навестить квартиру на следующий после ее приезда день, надеясь увидеть оставленное на автоответчике сообщение уже из Москвы.

Он привычно отпер дверь своими ключами – вернее, ключами, оставшимися у детектива в распоряжении с тех пор, как он сделал слепки с Кешиной связки. Почему-то дверь оказалась заперта только на один замок – Кис всегда аккуратно закрывал все четыре. Но эту мысль он додумать не успел, в глубине квартиры раздался шорох, звуки шагов и…

– Афаназий! Наконец-то!

И вслед за этой фразой на него вылетела девица в распахнутом солнечно-желтом банном халате – считай, что голая, – с тюрбаном такого же яркого полотенца на голове.

Увидев Киса, девица застыла на месте. Страх исказил ее красное после ванны лицо. Она даже забыла запахнуть халат, – выкинув руки вперед, словно защищаясь, она закричала:

– Кто вы такой?! Что вам нужно в моей квартире?! – Голос ее дал петуха и сорвался.

«В моей квартире»! Интересно.

Кис отступил на шаг назад, давая понять, что он нападать не собирается.

– Я не вооружен, не волнуйтесь… И не грабитель. Я – частный детектив. Извините меня за это вторжение, но я не подозревал, что в квартире кто-то находится… Вы, собственно, кто такая?

– А вы кто?!

– Частный детектив, я же вам сказал!

Тут девица наконец додумалась запахнуть халат, что было очень кстати, – детективу нелегко было отвести взгляд от ее прехорошеньких грудей и лобка, покрытого узкой полоской светлых волосков.

Она вдруг съежилась, натянула потуже полы халата на талии, завязала пояс.

– Почему?.. Что такое?.. Если вы действительно…

Кис протянул удостоверение.

– Пройдите в гостиную… Я сейчас…

Это была она, незнакомка из телефона! Теперь, когда она немного успокоилась, ее голос снова обрел странную медленность и мелодичность, которой не мешала легкая хрипотца.

Она исчезла в одной из комнат и вышла оттуда минут через пятнадцать. Светлые мокрые волосы лежали короткой волнистой гривой, на лице никакого макияжа, на теле все тот же халат, – что она могла делать в комнате пятнадцать долгих минут, если все изменения сводились к снятию тюрбана-полотенца с головы?! Нет, не постичь Алексею женщин, не постичь…

Вернувшись в гостиную, она села в кресло напротив Алексея, который уже успел расположиться в одном из них и только чуть привстал при ее появлении.

Закинув ногу на ногу и проведя рукой по мокрым волосам, она спросила:

– Вы – частный детектив. Почему вы здесь? И где Афаназий?

– Скажите сначала, кто вы. И кем приходитесь Афанасию Павловичу. И на каких основаниях вы находитесь в его квартире.

– Я его жена! Теперь отвечайте моим вопросам!

Жена? Ничего себе! Откуда еще жена взялась? Карачаев не был женат!

«Отвечайте моим вопросам ». Странная замедленность речи. Она прилетела из-за границы, сомнений нет.

– Покажите ваш паспорт, – велел Кис.

– Сначала скажите, что здесь такое? Где Афаназий? И откуда у вас ключи?!

– Не торгуйтесь со мной. Паспорт. И билет.

Она постояла несколько мгновений, буравя детектива светлыми прозрачными глазами едва ли не с ненавистью, но потом все же вышла из гостиной и вернулась туда уже с билетом и паспортом. Темно-красным французским паспортом.

Ну конечно! Теперь Алексей сообразил, что ему напоминало это «з» в имени «Афанасий»: точно так же французы произносили имя «Анастасия» – Анастазья. Все дело в их фонетике, объяснила ему Александра. Буква «с», помещенная меж двух гласных, произносится как «з»…

«Мадам Жюли Лафарж, в супружестве Каратчаев» – гласил паспорт. Город проживания – Дижон.

Билет свидетельствовал о том, что мадам Жюли Лафарж вылетела из аэропорта Па­ри/Шарль де Голль вчера. И прибыла в Москву, соответственно, вчера же.

– Стало быть, вас зовут Жюли…

– Да… По-русски Юлья.

– То есть Юлия?

– Я это и сказала… Что-то не так?

– Все так, Жюли… – Кис собрался с духом. – Я вынужден сообщить вам плохую новость: Афанасий Карачаев умер.

Она подалась всем телом вперед, будто намеревалась вскочить, но не вскочила, а откинулась на спинку с глухим стоном:

– Не-е-ет!

Кис рассказывал, пытаясь мягкостью тона хоть немного компенсировать удар, и видел, как менялось выражение ее лица. Она закусила губу, сдерживаясь, затем глаза ее наполнились слезами, но они словно заледенели на глазных яблоках – ни одной не скатилось по щекам.