Мертвые воспоминания

Кажется, ее завораживали чужая жизнь и пустые квартиры, где все еще жили будто бы призрачные, криво вырезанные из памяти образы мебели и забегающих на чай соседок, а теперь состоящие из одних лишь голых стен. Юлька боялась, жадно расспрашивала и тут же находила тысячу причин, почему не может даже попробовать.

– Официантка! – рявкнули из дальнего полутемного угла с такой ненавистью, что Юлька сжалась в комок. Галка подхватила блокнот с барной стойки и направилась к очередному любезному посетителю. Днем кафе работало как кулинария, сюда забредали неспешные, будто бы уже давно усопшие бабульки, забегали студенты или мамаши с выводками детей. Голые локти липли к клеенчатым скатертям, под ногами хрустели сухие картофельные ломтики, а мутно-пыльные окна слепо таращились на улицу. Только вот Галка чувствовала себя здесь нужной, Галка зарабатывала здесь небольшие, но деньги, могла поболтать с Юлькой по душам… Тут ей было почти хорошо.

За столиком сидели трое, вокруг – сизое облако табачного дыма и перегара. Все три были женщинами, немолодыми и ярко накрашенными, с нитками жемчуга на морщинистых шеях, жирно блестящими алыми губами и скомканными веками в синих тенях. Пьяные, конечно, но тут других и не бывает. Они были похожи на бухгалтерш или кадровщиц, и с первого взгляда заметно было, как им здесь неуютно и непривычно, как лениво они поддевают кольца лука в тарелках и морщатся от музыки.

– Я вас слушаю.

– Сколько можно-то?! Ты сюда работать пришла или…

– Аня, – поморщилась соседняя дамочка. – Креветок нам, тигровых. С лимоном.

– У нас такого нет. Принести вам меню?

Музыка затихла, раздался вскрик, и вязкая тишина, прямо как в квартире у Анны Ильиничны, отовсюду хлынула на Галку. Она стояла над столиками, над этими тетками, которые явно готовили новый возмущенный залп, и чувствовала, как снова давит в желудке.

– Креветок нет? – хищно переспросила первая, и глаза ее вспыхнули прожекторами. – А что у вас есть-то вообще, в этом клоповнике?

– Бифштексы из единорогов, – улыбнулась ей Галка. – И салмандры в собственном соку.

Снова загрохотало, мигнуло, ожило. Тетка потяжелела лицом.

– Это шутка или что?..

– Это помощь дорогим клиентам. Нет креветок, говорю. Будете что-то брать?

– Ротик прикрой. Или язык слишком длинный, не помещается?

Сколько раз Галке обещали переломать руки? Сколько раз поджидали на улице, чтобы избить или пообщаться, а она сидела за барной стойкой, пока повара не вымоют и не сдадут кухню новой смене. И били, бывало, и щипали до черных синяков, и просто орали – таких больше всего. Галка не вслушивалась в пьяные угрозы.

– Язык нормальный, рот тоже. Жду ваш заказ.

– Ты не хами тут! – взвизгнула третья, тощенькая и костлявая, с торчащими из глубокого выреза реберными дугами под синеватой кожей. – Я таких, как ты, сопливок, по школам в узел завязываю, чтобы мне плесень всякая в забегаловках…

Галка улыбнулась еще шире: ничего себе, уважаемые педагоги, ученые дамы. Да, таких к ним давно не забредало, эти брезговали обычно. Отчаяние? Последняя попытка найти мужские штаны и обрести то самое загадочное женское счастье? Или просто хотят почувствовать себя выше всех обитателей любимой Галкиной рыгаловки?..

– Дамы, ни мне, ни вам проблемы не нужны. Давайте вы сделаете заказ, а я принесу его максимально быстро, хорошо?

Ничего хорошего. Тощая схватила Галку за руку, больно схватила, царапнула ногтями, и Галка дернулась, скорее от удивления, чем от испуга. Пляшущие по стенам разноцветные огни сошлись на светлом Галкином предплечье сине-красными пятнами, словно синяки.

– Отпустите.

– Я тебя воспитаю, мерзавку. Не учили со старшими разговаривать?

Галка поняла, что соскучилась по своим привычным алкашам: никаких сюрпризов или грубостей, пьяные джентльмены извинялись за душок, разбросанные по столу вилки и рыбью чешую, обещали, что все у такой красавицы сложится хорошо. Голоса пробивались смазано, одна из теток попробовала вмешаться, вскрикнуть, но слова ее утонули в шумном зале, как скрывшийся под водой камень.

– Успокойтесь и давайте…

Тощая выкрутила руку, и Галка не выдержала – рванулась и легонько толкнула тетку в грудь, та послушно рухнула обратно на стул. Заморгала удивленно, задрожали щеки-складки. Галка склонилась над ней и рявкнула:

– Полицию вызываем, да? Хотим, чтобы по месту работы сообщили?

– Галь, все нормально? – это Юлька, безоружная и скрюченная страхом Юлька бросилась на подмогу. Галке стоило большого труда, чтобы не улыбнуться – она смотрела на теток хищно, оскалившись. Да, женщины иногда били покрепче мужиков, но эти-то явно не матерые, скорее, тоскующие по приключениям, и не с такими справлялись.

В кармане завибрировал телефон.

И Галка поняла, что представление закончено. Она распрямилась, поправила передник.

– Заказ будете делать? Или мне попросить Игоря вас вывести?

– Не надо, пожалуйста, – жалобно улыбнулась самая трезвая. – Компот нам, пожалуйста, можно? Вишневый. В графинчике.

– Сейчас принесу.

Музыка разрывает голову.