Мертвый бог Эрв (Дилогия)

— Хорошо, Маша! Теперь мы проникнем в твои воспоминания, Маша! И узнаем, почему ты так важна для Царя Царей, Маша!

Девушка сидела в светлой комнате на интересном металлическом диванчике. Пара иллюминаторов открывает вид на безбрежный космос, в остальном — белые эмалированные стены, которые как-то испускают ровное освещение — ламп нет, а светло. Диван сделан из какого-то мягкого и вязкого металла, что медленно принимает очертания твоего тела, да еще и с обогревом. Полежишь на нём минут пятнадцать, вот он уже полностью повторяет твою спину. Маша лежала на боку, оперев голову о локоть, поэтому он изогнулся так, что мягко поддерживал округлившийся живот и набухшую грудь, — та небрежно вывалилась из-под белого халата, а другой одежды девушке не дали. Да и стесняться особо некого.

Кроме дивана в комнате только телевизор. Эти несколько дней она провела, беседуя с Даном и просматривая телепередачи с Земли. Суперкомпьютер рассказывал кое-какие интересные вещи, но не затрагивал ничего, что связано с ней и Вадимом. У него-де приказ от Эрва не болтать лишнего. Эти разговоры быстро наскучили Маше, поэтому она попросила показать ей новости, а потом и вовсе принялась глядеть сериалы. Кормили на космической станции Мертвого бога очень хорошо, Маша могла заказать, что угодно, и через час оно у нее было. К примеру, завтракала она здоровенным омаром, которого не смогла съесть и наполовину. Она заказывала еду из всевозможных ресторанов любых концов света и ей доставляли. Такой вот глобализм, но только для нее — персональный.

— Я так понимаю, что я просто поменяла одну тюрьму на другую? — спросила Маша спокойно. Сейчас на экране не Дан и не очередной сериал, а Эрв. В скафандре, позади пустынный пейзаж.

— Если по существу, то да, — кивнул Эрв. — Только из моей клетки у тебя есть шанс выбраться живой и с просветленной головой. Погоди, я сейчас…

Эрв достал откуда-то снизу пистолет, дуло уперлось в шлем скафандра и вот внутри стеклянного шара взрывается черепушка Эрва, забрызгивая, похожий на аквариум, гермошлем кровью, кусками мозгов и обломками черепушки. Интересно, но сам гермошлем ничуть не пострадал, не дав даже трещины. Труп Эрва упал, камера, с которой он снимал, тоже повалилась и Маша увидела еще одно чудо — огромный город посреди красной пустыни. Над ним летали какие-то аппараты, а неподалеку два маленьких зеленых человечка о чём-то разговаривали. Но картинка пропала, и девушка лениво перевернулась на другой бок, ощущая, как теплый, гладкий металл под ней медленно потёк — невероятно приятное ощущение, будто лежишь на капле ртути. Но долго расслабляться ей не пришлось — минуты через четыре двери отворились, и в комнату вошел Эрв в белом халате, таком же, как на ней и в таких же тапочках.

— Это у вас тут такая униформа? — усмехнулась Маша, глядя в темные глаза Мертвого бога. Тот выглядел чуть лучше обычного, но всё прочее с ним: и бледность, и огромные синяки под глазами и даже желтоватые зубы — их Маша только что заметила, потому что Эрв улыбался. Еще она обратила внимание на странную штуку в правой руке Эрва — нечто вроде скипетра, исписанного рунами. Вещь определенно антиквариат, глядится посреди окружающей научной фантастики диковато. Сделано из дерева, такой старый, что уже почернел, будто яблоня, больная черным раком. Руны, понятное дело, Маша прочесть не могла, а вот череп с аккуратно вырезанной на шее петлей ее заинтересовал.

— Это удобно, — пожал плечами Эрв.

— А что это у тебя в руке? — не удержалась Маша.

— Ключ смерти, — ответил Эрв безразлично. — Он вырезан из дерева, на котором меня когда-то в первый раз повесили.

— Очень интересно, — сказала Маша заинтригованно. — Ты когда-нибудь расскажешь мне о том дне?

— А чего говорить, я тебе покажу, — сказал Эрв и направил палку на Машу.

Тут же ей подурнело. Шею будто схватила железная лапища и сдавила, она перестала дышать. Хорошо, лежала, иначе упала бы. Глаза набухли, будто туда дали давление, сердце бешено колотилось, она чувствовала, как жизнь медленно покидает ее. И тут, буквально за секунду, всё изменилось еще раз — она почувствовала удар в животе.

Страх, боль и ужас отошли на второй план. Ее по-прежнему душила чья-то невидимая ладонь, но мысль, что в ее утробе находится плод, затмила всё. Только это на первом плане — ее ребенок! Вдруг, она поняла — что-то приближается. Издали будто ревел дикий зверь и он шел к ней. Он рычал, ревел, скрежетал — всё вместе. И на всякий лад этот рык складывался в одно короткое слово: «Э Р В!!! Э-р-р-р-р-р-р-р-в!!!»

Рёв подошел совсем близко, но, будто она во тьме, а чудище, искавшее ее, слепо, рык прошел мимо и ушел в отдаление.

— А вот это действительно интересно, — услышала она спокойный голос Эрва. Это последнее, что она услышала, перед погружением во мглу. Маша поняла, что умирает.

— Да не умираешь ты, Маша, — сказал звонкий голос позади нее. — Я всего лишь дал тебе почти умереть, Маша. Ты же ведь слышала, что перед смертью человек вспоминает всю свою жизнь в мельчайших деталях, Маша? Вот этим мы с тобой сейчас и займемся, Маша!