Мертвый дрейф

Он уходил все дальше, перебирался с глыбы на глыбу, чувствовал, как от волнения учащается пульс, кружится голова, дикая усталость гнет к земле. Он отдалился метров на шестьдесят, забрался на покатую скалу, убедился, что с обратной стороны можно спрыгнуть без увечий и раствориться в каменном царстве, занял позицию, спрятавшись за выступом. Он шел практически порожняком. За спиной автомат для подводных «занятий» – с полным магазином на тридцать патронов, в руках штурмовая «М-16», три рожка в подсумке за поясом, затянутым поверх «цивильной» куртки. Эти резинщики еще не угнездились! Он наблюдал с высоты, кусая локти от злости, как Никита и Крамер пинками утрамбовывают в нору профессора. Ни разу не было жалко этого подонка, а тут завозилось что-то в груди – уж лучше пристрелить человека, чем заставлять так мучиться. Впрочем, парней можно понять, натерпелись, потеряли товарищей по вине этого шибко талантливого недочеловека… Даша скулила от страха – она обожала это делать при первой же возможности, – то ли под дурочку косила, то ли не могла взять в толк, чего от нее хотят. И ее утрамбовали, Ольга залезла самостоятельно, хотя Крамер всячески и предлагал свои услуги, а Никита при этом деликатно отворачивался и ухмылялся в кулак. Забрались, слава богу! И не надо быть гениальным сыщиком с лупой, чтобы понять, что под скалой топталась небольшая толпа…

У них действительно имелась фора в две минуты! Противник уже не лез на рожон, разобравшись, с кем имеет дело. Он передвигался по острову осторожно, выверяя каждый шаг. С выбранной позиции хорошо просматривался участок леса, из которого спецназовцы вышли к скалам. Ветра не было, и все же качались еловые лапы, дрожь гуляла по соседним. Прошуршало что-то в высокой траве, распростерлось за деревом. Выбралась шапка на палке, покачалась, привлекая внимание. Глеб не удержался от усмешки – профессионализм высокой пробы…

Двое выползли из леса и залегли в траве на краю спуска, стали осматриваться – обнаружили следы на откосе, обрадовались… К ним примкнули еще двое. Судя по количеству шевелящихся веток в лесу, вся компания в количестве девяти штыков была в сборе. Разделиться и взять спецназовцев в клещи им было как-то стремно. Через пару минут люди в буро-мышиной униформе уже вступали в скалы, настороженно озираясь и тыча стволами во все стороны. Старший отряда замыкал колонну – белый мужчина под сорок, с квадратной челюстью, импозантной недельной щетиной, – он назойливо напоминал геолога из американского Анкориджа или, например, российского Жиганска. Он злобно шипел на своих подчиненных, потрясал крупнокалиберной вороненой «береттой». Цепочка двуногих медленно втягивалась в каменные лабиринты. Первые двое прошли мимо черной норы, в которой сидели товарищи и «примкнувшие». Глеб представил, какого усилия стоило Крамеру и Никите не ударить по ногам. За ними протащились еще двое. Пятый заметил нору, но не придал ей значения. Шестой поднял с земли камешек, нагнулся и запустил его внутрь. Прислушался – вроде чиркнуло по стене. Он что-то бросил через плечо седьмому – тот ухмыльнулся перекошенной ухмылкой, покачал головой: мол, если бы всё в жизни было так просто… Но старший что-то приказал ему, и боевик, который прошел мимо, был вынужден вернуться. Он положил автомат на землю, кряхтя, нагнулся…

Мишенью был старший в команде. Но, к величайшей досаде, его закрыл плечистый тип, что двигался перед ним. А ждать, пока он уйдет с линии огня, было некогда. Глеб нажал на спуск. Винтовка выплюнула короткую очередь – звонкое эхо покатилось по скалам. Одна из пуль нашла свою мишень – голову. Боевик повалился, как надломленный столб. И всё – идея осмотреть подозрительную нору уже была не актуальной! Орал и выражался скучными «факами» командир отряда, ныряя за ближайший камень, залегали и разбегались подчиненные, беспорядочно паля по сторонам. Глеб «нажал и удержал» и ждал, пока оскудеет «рука дающая». Она оскудела через три секунды, и своего он добился – враги заметили стрелка! Стали дружно вопить, пули замолотили по скале, которой от этой ярости было ни холодно ни жарко. А Глеб набрал воздуха в легкие и исторг душераздирающий вопль – прослушав который его оппоненты могли проникнуться мыслью, что они кого-то подстрелили. Для пущего эффекта Глеб столкнул со скалы приличную трехпудовую каменюку, и она покатилась, создавая много шума из ничего. После этого он тихо слез с обратной стороны, нырнул в заранее подмеченную щель и припустил к зубцам небольшого кряжа, возвышающегося над морем…