Мертвый город

Лицо молодого человека исказилось от боли, но всего на мгновение. Затем его глаза раскрылись в ужасе, несмотря на то, что лицо расслабилось в выражении, которое лучше описать как лицо человека, находящегося в коме.

— Пошли со мной, — сказал репликант Эндрю и повел своего тезку в гостиную. — Садись на диван.

Серебристый шарик переливался на виске как капля ртути, Эндрю Снайдер сделал все, как ему было сказано.

Если бы репликант Эндрю решил сесть напротив настоящего и нажать на спусковой крючок снова, пистолет бы не выстрелил еще один дротик для черепного пирсинга. Второй спуск стартовал телеметрическую команду, инициализирующую перенос данных из внедренной иглы в модуль хранения данных в неорганическом мозге репликанта. Через девяносто минут или меньше того эссенция знаний, полученных молодым человеком опытным путем на протяжении всей жизни, а также воспоминания, лица, потоки образов и звуков будут загружены в персонатор[3].

Репликанту не нужно было при этом подражать Эндрю Снайдеру больше, чем только внешне. К послезавтрашней ночи все граждане Рэйнбоу Фоллс будут убиты и сданы на переработку; никого из тех, кто знал настоящего Эндрю, не останется в живых, чтобы быть обманутыми его порожденным в лаборатории дубликатом.

На этом этапе требовалось девяносто минут на загрузку памяти — уйма потраченного впустую времени. Репликанты презирали расточительство и беспорядок. Важными принципами были сосредоточенность и эффективность. Единственной моралью была эффективность, единственной аморальностью — неэффективность.

Коммуна — так создания, рожденные в Улье, называли свою новую цивилизацию — скоро захватит секретную базу, из которой безжалостно двинется наружу — по континенту и затем, без промедления, по всему миру. Члены коммуны были олицетворением прогресса, концом истории, концом всего омерзительного беспорядка человеческих заблуждений и случайных событий, началом планируемого будущего, которое, следуя точному расписанию, в один из дней приведет к абсолютной совершенности всего сущего.

Член коммуны Эндрю Снайдер, уже одетый для зимней ночи, покинул гостиную, чтобы объединиться с Членом коммуны Уорреном Снайдером, ждавшем его в «Форде Эксплорере», припаркованном в гараже. Настоящий Уоррен, парализованный в кресле в гостиной, был генеральным управляющим KBOW[4], единственной радиостанции в городе.

В начале любой насильственной революции те, кто хочет свергнуть существующий порядок, должен взять под контроль все способы коммуникации, чтобы лишить врага командной структуры, которая может способствовать сопротивлению. Все, кто работает на KBOW в вечернюю смену, должны быть взяты под контроль и затем перевезены в один из центров, где население Рэйнбоу Фоллс беспощадно перерабатывалось.

Репликант Джуди осталась с Джуди, которую она заменила и с которой в гостиной покорно сидели двое мужчин. Ее заданием было ждать здесь до прибытия транспорта, который прибудет для сбора трио с пронизанными мозгами и заберет их для уничтожения.

Даже если контроль над свободами членов семьи Снайдеров был достигнут, они были недопустимы для нахождения в обществе. Человеческие существа были, все же, не просто одним из основных видов животных, как какие-либо твари, живущие в полях и лесах; они обладали, определенно, наименьшей ценностью во всем мире — не стоило им давать особый статус среди всей живности, и было бы полным сумасшествием поверить, что они были рождены с душами и были предназначены для того, чтобы жить и осуществить грандиозное предназначение, когда на самом деле они были раком в лоне Природы.

Несмотря на их притязания, они были мясом. Просто мясом. Кровью, костями и мясом. И безрассудством. Сумасшедшие. Они были сумасшедшим мясом и ничего больше.

Член коммуны Джуди презирала их. Ее также выворачивало от их уклада жизни, без всяческого интереса к многочисленным недостаткам их окружения.

Ковер в гостиной был лишь одним из подходящих примеров их ущербности в этом отношении. Пух. Она насчитала шесть комков пуха только в пространстве, ограниченном двумя креслами и кофейным столиком перед диваном. И не только комки пуха. Еще и Кошачья шерсть. Кошка пробегала через окошко в двери на кухне, но ее шерсть была повсюду.

Порядок был важным принципом, не менее важным, чем сосредоточенность и эффективность. В самом деле, эффективности невозможно достичь в состоянии беспорядка. Перед достижением безупречной эффективности должен быть достигнут порядок. Это было запрограммировано в ней на глубоком уровне.

Ожидание транспорта, который вывезет Снайдеров, не было эффективным использованием времени. В то время, пока Джуди расхаживала взад и вперед по мерзкому ковру, а затем остановилась и раздвинула несовершенно висящие занавески и искала на улице признаки запланированного грузовика, она по-настоящему осознавала, что прогресс ждет своего свершения на бесчисленных фронтах, что мир ждет того, чтобы быть завоеванным и измененным, и что она сейчас абсолютно ничего не делает для героических достижений Коммуны.