Мертвый ключ

Дорис Эстелл Дэвис 1934–1979

Она повертела в дрожащих руках свечку и заключила по ее побитой поверхности, что солнце и дожди воздействовали на нее вот уже несколько недель. А может, даже дольше. И все же свеча стояла здесь. По лицу Айрис потекли слезы. Беатрис приходила на могилу. Она все-таки выбралась. Айрис опустилась на колени. С Беатрис все хорошо. Может, однажды и с ней тоже все будет хорошо.

На наклейке в нижней части свечки она прочла:

Спаси и сохрани нас, Господи, на пути нашем жизненном. Сопроводи нас в дом наш небесный.

БЛАГОДАРНОСТИ

«Мертвый ключ» запросто мог затеряться среди тысяч сочиняемых ежегодно книг, не получи я в 2014 году премию «Амазон» за роман — открытие года. От всего сердца благодарю компанию «Амазон» за предоставленный шанс начинающему писателю, как и всех тех, кто выкроил время отрецензировать мой роман и проголосовать за него на конкурсе. Также благодарю всех прочих соперников за проявленную смелость и амбиции.

Превратилась я из проектировщика строительных конструкций в писателя отнюдь не по мановению волшебной палочки всего за одну ночь. В этом пятилетнем пути проб и ошибок меня поддерживало множество чудесных людей. Потрясающие дамы из моего клуба книголюбов отважно читали и критиковали второй черновик «Мертвого ключа». Мама, теща, сестры и лучшие друзья тоже читали черновики и вдохновили меня продолжать писательское дело. Кара Кисслинг — первый редактор рукописи — помогла мне отыскать собственный стиль. Адам Кац своей всесторонней и проницательной критикой наставил мое сочинительство и книгу на путь истинный. Дорис Майклз снабдила меня мудрыми советами и рекомендациями. Мои редакторы из издательства «Томас энд Мерсер», и в первую очередь Эндриа Херст, озарили светом каждый тусклый уголок моего романа и помогли сгладить все шероховатости.

«Мертвый ключ» никогда не увидел бы свет без моей семьи. Два моих мальчика вселили в меня мужество оставить основную специальность. Все то время, пока их мамочка запиралась в кабинете, чтобы писать книгу, они безупречно играли друг с дружкой, насколько только это возможно для братьев. Мой восхитительный муж читал каждый черновик, каждую редакцию, каждое написанное мною ужасное слово и непостижимым образом все же остался моим преданнейшим поклонником. Благодарность им не выразить никакими словами.

Д. М. Пулли