Мертвый континент 2 (СИ)

  Лампа мигнула последний раз и опустилась непроглядная темень. Павел попытался включить "ночное зрение", но оно тоже отказало. Зато заработал рентгеновский сканер и каменный куб осветился мертвым бледно голубым светом. Вместо трупа глума на полу оказался скелет в мутной дымке, в стене напротив появились темные жилы - прутья железной арматуры, высветился рваный контур дыры, через которую старый глум сюда забрался. В этом колодце до верха оказалось тоже далеко и Павел пошел к пролому в стене. Но едва он сделал первый шаг, как откуда-то сверху посыпалась земля, камни и сразу целая толпа глумов свалилась ему на голову! Вначале Павел не даже не осознал, что произошло - в рентгеновском диапазоне тела почти не видны, разглядеть удается только более плотные по составу кости. Он просто увидел, как сверху прыгают скелеты в полупрозрачной дымке. Времени на раздумье нет, оружия тоже никакого не осталось, поэтому Павел стал быстро и сильно бить руками и ногами удивительных и страшных врагов. Злость, желание выжить и выбраться отсюда придают силы, а искусственные мышцы экзоскелета многократно усиливают мощность ударов. Но подземных людоедов все больше и больше - какой-то ритуал нарушил или еще чего, но ведь не нарочно!

  Отбивался изо всех сил. Бронированные перчатки проламывали грудные клетки и черепа с одного удара, каждый взмах ногой сопровождался треском костей и звуками рвущейся плоти. Квадратная яма начала быстро наполняться убитыми и ранеными глумами, грязь под ногами растворилась в огромном количестве крови и очень скоро Павел оказался по колено в дурно пахнущей жидкости вперемежку с мертвыми глумами. Ноги скользят по изуродованным трупам, руки наливаются свинцовой усталостью, голова гудит от частых ударов по шлему, но Павел продолжает упорно сопротивляться. Ему кажется, что его руки уже не встречают живой, твердой плоти, настолько легко бронированные кулаки пробивают тела глумов. Когда пальцы ощущают мягкую шею или, наоборот, твердые кости лап или груди, он рвет на себя и со злобной радостью чувствует, как трещит прочная шкура глума и фонтаны крови вместе с кусками мяса извергаются на землю. Кости ломаются с сахарным треском, словно леденцовые петушки на зубах.

  Экран мутнеет, бледно-голубой радиоактивный свет тускнеет и Павел с ужасом понимает, что через несколько минут сканер окончательно выдохнется и тогда его шансы уцелеть в кромешной тьме станут равны нулю. Ему трудно двигаться, он уже почти по пояс в отвратительной каше из крови, мяса и костей глумов, но все равно продолжает отбивать атаки людоедов немеющими от усталости руками.

  Павел не почувствовал, когда глумы ушли. Или, может быть, все погибли. Полубесчувственная правая рука уже не ощущала прикосновений, а электронный протез левой давно превратился в силиконовый мешок с шурупами, которым можно размахивать, как палкой и все. Прекратились удары, перестали бесноваться скелеты вокруг, наступила тишина, прерываемая только чавкающими звуками и шлепками - это он сам топчется по изуродованным трупам глумов. Необходимо как можно быстрее выбираться из каменного мешка, иначе на запах крови сюда сбегутся, сползутся и слетятся все, что обитает в этой адской кунсткамере. Дыра, из которой выпрыгивали глумы, на высоте около двух метров. Павел осторожненько выбирается, цепляясь за все неровности и бугорки в стене, повыше. Будто по тонкому слою дерна на поверхности бездонной трясины, подходит к краю стены. Доспехи увеличили его вес почти втрое, даже толстые берцовые кости взрослых глумов не выдерживают давления, под ногами то и дело раздается треск и хруст и ноги медленно погружаются в месиво из плоти. Еще несколько секунд и кровавая трясина начнет засасывать.