Мертвый континент 2 (СИ)

  - Мария Станиславовна зашла слишком далеко. Результаты ее исследований стали применяться не там, где надо и несут угрозу стране. Кроме того, я лично знаком с ней. Вместо левой руки у меня протез, я чудом выбрался из заброшенной шахты и выжил. Я намерен любым путем добраться до нее. Что касается вас... - Павел в раздумье потер пальцами колючий подбородок. - С Машкой Циферблат - или как там ее - все равно покончат. Просто сейчас шума поднимать не хотят, а разнести в пыль ее башню вместе со всем содержимом - дело минутное. На Мертвом Континенте возрождается жизнь и очень скоро он перестанет быть мертвым. Россия и другие страны придут осваивать новые земли. С кем вести дела, с неумытыми вождями дикарей? Представьте ситуацию, ну, к примеру - горнодобывающей компании необходима охрана строящегося обогатительного комбината. И где ее взять? Везти за тридевять земель со Старого Света? Да она золотой станет! А вот если здесь, на этой земле уже будет вооруженная организация и толковый человек во главе, тогда совсем другое дело! Есть с кем разговаривать и вести дела! Континент неизбежно будут обживать заново и квалифицированные ... э-э ... скажем, администраторы с реальной властью, будут на вес золота. У вас есть шанс стать важной фигурой или остаться, простите, рядовым разбойником с большой дороги. Во всяком случае, одним из многих.

  В палатке наступает мертвая тишина. Даже шум за полотняными стенками куда-то исчез. Ледатр сидел ни жив, ни мертв, белый и холодный, как снежный болван, казалось - вот-вот и рассыплется с тихим звоном на осколки. Солидус недвижим в кресле на возвышении, только пальцы, сжимающие подлокотники, побелели. Карие глаза стали черными, глубокими, как колодцы, желваки метнулись по скулам туда-сюда и застыли где-то посередине. Взгляд сфокусирован на лице Павла, но на самом деле он смотрел сквозь него, как через оконное стекло. У Павла ни одна жилка не дрогнула. Он понимал, что очень рискует и скорее всего, этот бодибилдер с косичкой прикажет повесить его на внешней стороне забора. Ведь от добра добра не ищут, Солидус и так неплохо устроился, а в драке с Машкой можно потерять все. Пришел неизвестно кто и впаривает какие-то смутные проекты о будущем освоении земель! Но ... так болит рука, вернее, проклятый протез, что сил нет! И рана на брови чего-то разболелась, надо содрать засохший гель, промыть как следует и наложить заново, так что бы глаз видел, а то расселся тут, как одноглазый боцман Сильвер в таверне. Только у того вроде был костыль вместо ноги.

  Раздался скрип. В тишине прозвучало, как скрежет дисковой пилы, когда зубья попадают на толстую кость. Это Солидус разжал пальцы на подлокотниках.

  - Что ж, резонно. Только позвольте узнать, вас уполномочили или вы сами все придумали? - раздался хриплый бас, точно такой, как тогда, возле ворот.

  - Кто уполномочил Наполеона стать императором? - ответил вопросом на вопрос Павел. ("Жить осталось минуты две, не больше", - подумал с тоской.) - Простой лейтенант, даже не француз, корсиканец! Он и говорил-то с акцентом, над ним солдаты французы посмеивались. Ведь никаких шансов даже стать полковником нет, верно? А сколько вокруг было советов не высовываться, не лезть на рожон? А сколько раз мог просто погибнуть от шальной пули или удара вражеским штыком? Куда ты карабкаешься, маленький корсиканец? Твое дело - муштра, казарма и черная тоска дальних гарнизонов. Повезет, если останешься жив. Или костыли, черная повязка на пустую глазницу и деревянные культи вместо ног. Он плюнул в лицо судьбе, растоптал всех, кто стоял на пути. Жизнь поплелась за ним, как коза на веревке, а все вокруг него жили по обстоятельствам. И сейчас так, но если появляется возможность все изменить, надо воспользоваться! Вы хорошо устроились, Солидус, - Павел обвел здоровой рукой роскошные покои. - У вас деньги, власть, своя армия. Вы даже сумели добиться любви достойной женщины, а это так трудно, на грани невозможного!

  При этих словах Ледатр вздрогнул, ссутулился еще больше, лицо почернело. Павел заметил реакцию, но продолжал говорить.

  - Вы живете в заслуженном покое, в привычной обстановке, но разве привычка не разум глупых?

  При этих словах вздрогнул уже Солидус. Мрачные глаза слегка расширились, по лицу пробежала чуть заметная тень.

  - Прусский король любил повторять эту фразу, но сам оказался пленником шаблонных построений и тактических приемов, потому был не раз бит. Сначала Фермором, потом Салтыковым. Тем не менее он - военный гений того времени и к его словам стоит прислушаться.

  - Ну, допустим, что с Фермором вопрос спорный, многие историки считают, что победа осталась за Фридрихом, - перебил Солидус Павла. Сморщил нос, закрутил на палец ус и отпустил. - Хотя, кто такие эти историки? Ладно... Какое отношение прусский король имеет к моим делам?