Мёртвый, Потрошитель

– И не вздумай пытаться сбежать, мой дом защищён почти так же хорошо, как здание правительства, – псих откинулся на спинку кресла и снова сделал пару глотков из небольшой пластиковой бутылки. – Разрешаю задать один вопрос. Я даже отвечу на него, – он уставился на неё непроницаемым взглядом, а Рикки не знала, какой же из многочисленных вопросов, кружащихся в её голове, стоит выбрать. Видно, ещё один такой шанс ей выпадет нескоро.

– Почему я? – Рикки не отводила взгляда, произнося вслух этот вопрос. Ей хотелось увидеть хоть какую-то реакцию на лице своего похитителя, но ни единый мускул не дрогнул. Он был или слишком хорошим актёром, или социопатом. И если в первом случае Рикки бы смогла рано или поздно договориться с ним, то во втором случае это просто нереально.

– Интересный выбор вопроса, – протянул псих. – Почему ты? Потому что, веришь или нет, а ты такая же, как я, – он наклонился к ней. – Ты убила эту женщину, а я ведь даже не заплатил тебе, – желудок Рикки сжался при одном упоминании того, что она сделала. – Ради выживания пойдёшь на всё, что угодно, да? Если бы ты не убила её, я бы отпустил тебя, потому что ты всё равно ничего бы не сказала полиции. Но ты сделала то, что я попросил. Именно поэтому ты. Ложись спать, нам долго лететь.

Он пересел обратно на своё место, а Рикки так и осталась смотреть в одну точку. Вот, значит, в чём дело. Такой вот у неё был извращённый выбор. И она умудрилась принять неправильное решение. Рикки перевела взгляд на иллюминатор – ничего, кроме облаков, видно не было. Возражать психу не хотелось даже в мыслях, он ведь был прав в каждом слове. Она могла бы собрать в кучу все свои моральные качества и оставить женщину в живых. Могла. Но не стала. Рикки так боялась за собственную шкуру, что даже на секунду не смогла включить логику и подумать о том, как выбраться из сложившейся ситуации. Именно поэтому сейчас она летит на самолёте в неизвестность. Что ей предстоит делать дальше? Про какие задания говорил этот псих?

Рикки до сих пор находилась в шоковом состоянии и не могла сосредоточиться на своих мыслях. Она совершила преступление, и за него придётся отвечать. Но разве с этим Тобиасом её ждало что-то лучшее?

Постепенно усталость брала своё, глаза закрывались, и Рикки наконец-то провалилась в глубокий сон.

***

Часы в столовой шли слишком громко. Рикки ковырялась ложкой в тарелке – есть совершенно не хотелось. Дом Тобиаса, Рикки училась звать его по имени, был просто огромным и стоял одиноко на таком же одиноком острове вблизи Рованны – самом большом регионе страны. Как только Рикки увидела огромную территорию дома с высоты, то сразу поняла, что ошиблась в аэропорту – удостоверение элиты было не поддельным. Этот Тобиас Блэк определённо был богатеем. «Странное у него хобби», – подумала Рикки, сходя с трапа и наблюдая за тем, как к ним спешит целый отряд мужчин в тёмных деловых костюмах. Рикки только потом сообразила, что это были охранники. Трехэтажный особняк, построенный явно ещё в прошлом веке, наводил на Рикки тоску. Эти тёмные стены, обвитые плющом, давили на неё, а внутри дом пах очень странно – моющими средствами и цветами, которые срезали с цветников перед домом. Тяжёлые кованые ворота разъезжались с таким скрипом, как будто их давно не смазывали, и Рикки удивилась тому, что у такого богатого человека не установлены новомодные автоматические ворота. Дорожит этим старьём, как памятью о своей чистокровно богатой семейке? Рикки всегда испытывала презрение к богачам. Это закладывалось в умы рабов с молоком матери и не менялось даже после освобождения. Рикки всё ещё помнила жизнь в неволе, поэтому с трудом могла адекватно принять эти счастливые лица прислуги, стоило только Тобиасу переступить порог дома.

Рикки представили слугам, которыми командовала миссис Хиггинс, – женщина в годах, полноватая, с приятной улыбкой и добрыми «мамиными» глазами. Первое, что узнала Рикки от миссис Хиггинс, – правое крыло дома было под запретом. Причину не объяснили, но настоятельно рекомендовали не ходить туда, чтобы не злить господина Тобиаса.

Комната Рикки разительно отличалась от её квартиры: тяжёлая антикварная мебель, тёмные обои, огромное окно с тяжёлыми шторами оттенка шоколада. Чувствовать себя уютно в этой комнате пока не получалось, но нужно было привыкать. В конце концов, её не заперли в холодном подвале, обещали хорошо кормить и одевать. Думать о том, что придётся делать взамен, пока не хотелось.

– Перестань так делать, ты меня раздражаешь, – из размышлений вырвал голос Тобиаса. Он отложил в сторону газету, которую читал, и в упор смотрел на Рикки. – Ешь. Клод готовит очень вкусно.

Рикки только кивнула и принялась быстро поглощать овощное рагу. Да, действительно было очень вкусно, не хватало только соли. Практически так же вкусно готовила Элайза, лучшая подруга Рикки. От осознания того факта, что она больше никогда не увидит никого из своих друзей, на глаза навернулись слёзы, сдерживать которые было всё сложнее. Шоковое состояние постепенно растворялось.