Мертвый рай

— Ирочка? — Виктор Черенков всегда безошибочно узнавал своих сотрудниц по голосу.

— Да, Виктор Викторович, — отчитался селектор. — Заступила на дежурство час назад.

Смышленая девчонка, потомственная, между прочим, секретарша. Бабка Ирины обслуживала еще деда Черенкова Василия Николаевича. Во всех смыслах обслуживала — как и положено милым куколкам из службы секретарей-референтов. Правда, ревнивый Черенков-старший вышвырнул подчиненную из Периметра. За непозволительное поведение. Вроде бы барышня осмелилась изменить деду с… другой секретаршей. Та еще история! Удивительно, как лесбиянке удалось скрыть сексуальную ориентацию? Хотя, наверное, тогда еще подобные вещи не тестировались.

Ладно, бог с ней, с бабкой. Зато внучка, памятуя о фамильном проколе, выслуживается — будь здоров. И в постели, кстати, тоже. Вообще Ирина — одна из лучших секретарш Периметра и без особой нужды беспокоить босса не станет.

— Уже девятый час, ты в курсе, Ирочка? — спросил мэр. — И если какому-то идиоту вздумалось звонить по телефону…

Он замолчал. Сказанного вполне достаточно, чтобы понять, как следует поступить с идиотом.

— Это не звонок, Виктор Викторович. — Голосок секретарши прозвучал настороженно. И настораживающе. — С вами хотят поговорить лично. Просили предупредить. На тот случай, если вы уже спите.

Что за нелепость! Разве можно спать сейчас? Хорошо, если под утро удастся урвать три-четыре часа. И интересно, что за наглец напрашивается на аудиенцию к мэру в такое время? Кому-то захотелось вылететь из Периметра по примеру зарвавшейся лесбиянки?

— Кто это, Ирочка?

— Кожин Павел Алексеевич, Федеральный Полномочный посол. Сказал, что придет через полчаса.

Ах да, конечно! Кто же еще! Ирина могла бы и не чеканить в трубку должность федерала. Хотя нет, не могла: военно-административная этика обязывает полностью представлять посетителей, а секретарша знала правила игры досконально. Особенно такие. Ладно, пусть будет Кожин Павел Алексеевич, Федеральный Полномочный посол.

Раньше он был бы просто представителем президента. Сейчас все иначе. Сейчас и сама столица, и провинциальные города слишком изолированы друг от друга, слишком разобщены, чтобы считаться единым полноценным субъектом. Традиционная вертикаль власти осталась в прошлом, а метрополии (это, наверное, более уместный и отражающий реальное положение дел термин, чем просто «столица») приходится иметь дело со множеством удельных князьков, в коих давным-давно превратились мэры.

Нынче каждый мегаполис — это самостоятельное государство в государстве. Государствишко. Махонькое. Не совсем еще суверенное, но уже отдельное. Совсем. С замком-Периметром, с ленными владениями-предместьями, с натуральным хозяйством окраинных сельскохозяйственных угодий, напичканных пестицидами и прочей дрянью, с дымными мануфактурами промышленной зоны. С амбициями… И плюс — вечная конфронтация со слабеющим сюзереном-Федерацией. Дикий феодализм, в общем. Только на новый лад… Потому-то ставленников столицы и принято называть федеральными послами. Впрочем, полномочия «послов» значительно превышают возможности представителей президента старых добрых времен. Центральный Периметр еще крепко держит за горло Периметры провинциальные. Держит мертвой хваткой таких вот Кожиных Павлов Алексеевичей.

* * *

Черенков усмехнулся. Кожин сменил предыдущего посла около года назад, но до сих пор язык не поворачивается величать по всей форме этого хиленького нездорового человечка. Господин федеральный, господин полномочный… Смешно. Хотя человечек тот обладает в Ростовске властью немногим меньше мэрской. Или немногим больше — это уж как посмотреть, грань тут очень скользкая.

И все же странно, неужели столица не могла доверить власть кому-нибудь более достойному? Или у них, в федеральной управе все такие вырожденцы, вплоть до Президента? Очень, кстати, может быть, что Главу государства никогда не показывают общественности не только из соображений безопасности, но и по этой, кажущейся более реальной, причине. Кому приятно знать, что трещащей по швам страной руководит какой-нибудь слабачок с синюшным цветом лица?

Ладно, как бы то ни было, но недоносок Кожин — единственный, с кем приходится считаться в собственной вотчине. Только представитель Центрального Периметра может заявиться к мэру столь бесцеремонно и в столь поздний час.

— Спасибо, Ирочка. — Черенков отключил связь.

Хорошо, наверное, ей нести службу в тишине уютной приемной и не гадать, зачем федеральному послу вдруг понадобился мэр.

Виктор Викторович снова подошел к окну. Кажется, в черном небе мелькнула тень. Может быть. Где-то неподалеку кружит сейчас «Москит» — муниципальная боевая вертушка. ВВС, блин, Ростовска! Остатки былой роскоши, память о прикрытом федералами вертолетостроительном заводе.

Пилотам предписано не отлетать далеко от Периметра, так что патрулировать они могут лишь центр города. Окраины — увы… Зато бесшумная, маневренная машина, оснащенная приборами ночного видения, вооруженная крупнокалиберным пулеметом КПСТ и автоматическим гранатометом «Кистень», всегда под рукой.