Мертвый рай

— Вы можете управлять трупом? — спросил начальник Гвардии. — Это вы пытаетесь мне втолковать?

Недоверие, казалось, излучали даже начищенные до блеска пуговицы мундира. Офицер подошел к человеку на прозрачном столе. Неподвижное тело ничем не отличалось от покойников, которых Воронову довелось видеть раньше. А уж на мертвецов он насмотрелся. На всяких.

— Разумеется, — улыбнулся доктор. — Я могу. Управлять. Трупом.

И тронул клавиатуру. Рука мертвого гвардейца дернулась, судорожно вцепилась в пластик. Еще одно прикосновение к клавишам — и неживой солдат резко подтянул ноги, упершись голыми пятками в ребристые края стола.

Идеальная прозрачность пластика делала покойника похожим на голого левитирующего йога. Зависшего, правда, в крайне нелепой, отчасти забавной даже позе.

Воронов поморщился:

— Док, если это то, ради чего было потрачено столько средств, времени и жизней, то грош цена вам и вашему «Мертвому раю». Я сам в детстве проделывал подобные фокусы с мертвыми лягушками. Надо только знать, куда ткнуть иголкой, чтобы дернулась лапка.

— В том то и дело, что вам требовалась игла, а я, как видите, прекрасно обхожусь без физического контакта. Я управляю мертвым телом на расстоянии. Причем управляю более эффективно, чем вы — лягушкой.

— Управляете? Так вы называете эти бессмысленные подергивания? Не впечатляет, док, не впечатляет.

Лицо Фурцева сделалось красным. Дышал доктор тяжело. Со свистом. Сквозь зубы.

— Ну хорош-ш-шо, офицер, а что вы скажете на это?

Еще прежде чем по-настоящему испугаться, Воронов уловил краем глаза…

Быстрый тычок холеных пальцев в клавиатуру.

Стремительное движение на прозрачном пластике.

И машинально, рефлекторно — именно, машинально и рефлекторно! — он успел, едва-едва успел…

Увернуться от метнувшегося к нему…

ЭТО оказалось тем самым парнем с пулевым ранением в области сердца. Тем самым, который еще секунду назад неподвижно парил в воздухе. В скрюченной позе спятившего йога.

Мертвый гвардеец оттолкнулся пятками от края стола и уже в полете перевернулся со спины на живот. Нехитрый прием, позволяющий в случае опасности мгновенно покидать кровать. Покидать и нападать из положения лежа. Из полусна. Таким штучкам начинают обучать еще на подготовительных предгвардейских курсах. И в общем-то ничего особенного в неожиданном прыжке не было. Ничего, если бы его совершил живой человек. Но покойник!

Покойник с грохотом обрушился на пол. А вот здесь уже явный промах: приземляться тоже надо уметь, иначе еще до начала схватки отобьешь конечности. Хотя с другой стороны, мертвые ведь не чувствуют боли…

У Воронова голова шла кругом, а его бывший подчиненный, ныне подчиняющийся лишь командам компьютера, и не думал останавливаться. Оживший труп снова шел в атаку. Ну не совсем шел. То ли парень все же повредил ногу при падении, то ли Фурцев был еще никудышным повелителем зомби… Гвардеец семенил на четвереньках. Получалось неестественно, неуклюже, но при этом невероятно быстро. И очень, очень страшно.

Молниеносный выпад мертвой руки. И в этот раз Воронов тоже отскочил. Начальник президентской гвардии умел мгновенно выходить из шока. Даже из такого.

Тоже научили…

* * *

«Любопытно все-таки, кто кого», — подумал Фурцев.

Доктор с интересом наблюдал из-за монитора. И в монитор — там тоже была картинка. Живая цель, которую видел сейчас мертвый солдат.

Предугадать результат схватки было затруднительно. Воронов не зря носил офицерские погоны Гвардии. Несмотря на внезапность нападения, несмотря на специфику атакующего объекта, самообладания он не потерял. И пока держался великолепно. Видимо, бывший гвардеец при жизни сильно уступал своему командиру. Хотя…

Злую шутку с офицером сыграл контейнер для мусора. Стоял сзади, попал под ногу. Пятившийся Воронов потерял целое мгновение. И — цап! Фурцев ухмыльнулся. Бледные восковые пальцы обхватили ногу начальника президентской Гвардии чуть выше щиколотки.

А обхватив, — сдавили. Крепко. Сильно.

Воронов вздрогнул. Нет, никакого холода, приписываемого молвой рукам мертвеца, он в тот момент не чувствовал. Зато смысл выражения «мертвая хватка» ощутил в полной мере: кожа на ноге, казалось, вот-вот лопнет, а кость раскрошится в пыль.

Рука непроизвольно метнулась к закрытой кобуре внутрипериметрового ношения. Рефлекс-с…

— Нет! — крик Фурцева не был ни испуганным, ни встревоженным. Скорее предупреждающим. Разумно-предупреждающим. Предупреждающе-угрожающим.

Воронов замер в напряжении, успев лишь расстегнуть кобуру. Все-таки что ни говори, но лаборатория — вотчина доктора. Он тут чужак. Совершено непосвященный в здешние тайны.

— Не стоит этого делать, — мягко посоветовал доктор, — Вы что, ужастиков в детстве не смотрели? Убить мертвого второй раз невозможно. Я задал программу на задержание, а не на уничтожение. Так что не волнуйтесь. Вас не станут рвать на куски. Пока я не отдам соответствующей команды.

Любезная улыбка…