Мертвый Ренегат

До последнего мгновения юноша все-таки подумывал высвободиться из ее рук, однако после этих слов — сдался. Он решил думать об этом, как если бы они согревались холодной осенней ночью. Такое уже бывало несколько месяцев назад, а значит, ничего нового тут нет. Но все же, кое-что изменилось с тех пор… Неожиданно для себя, стоило почувствовать близость ее тела, как он начал возбуждаться. Прекратить это Реннет никак не мог, однако старался не показывать виду и сидеть спокойно.

— Ты холодный, — вдруг прошептала мистик, и ее слова немного охладили чувства юноши, заставив сознание прояснится.

— Я… не замечал, — произнес он очень тихо.

— А? — Катарина вновь взглянула на него. Ее лицо оказалось слишком близко, из-за чего он отвернулся, смутившись. — Ты о чем? — переспросила она.

— Не замечал, что холодный, — ответил Реннет.

На этот раз мистик просто кивнула и едва заметно улыбнулась.

Некоторое время оба сидели в полном молчании. Маг ощущал непонятное тепло, мягким и тихим потоком уносящее страсть и возбуждение, оставляя после себя спокойствие. Скованность исчезла, но сомнения остались.

— Ты осуждаешь меня? — спросил он внезапно.

— С чего бы мне это делать? — прозвучал совсем близко низковатый, но приятный женский голос.

— Сегодня я много чего натворил, сама же знаешь. Не пожалел даже детей. Возможно, не стоило доходить до крайности, и был вариант обойтись более мягкими методами. Многие из группы неоднократно пытались переубедить меня, однако я их старался не слушать. Впрочем, я и сейчас уверен в правильности и эффективности выбранных мер. Если бы поддались и отступили, или же попытались действовать осторожнее — все закончилось бы жертвами с нашей стороны. Кроме того, считаю, что даже мирные горожане должны сами себя защищать в нынешние времена, а не сидеть сложа руки, прячась по домам. В том, что Империей владеют маги, виноваты прежде всего сами жители.

Катарина высказалась:

— Да, я тоже думаю, что это был наилучший выход из ситуации для того, кого не заботит мнение других и свой моральный облик. Однако ты ничего не забыл? Догадываюсь, конечно, но хотелось бы услышать лично от тебя самого. Зачем набросился на Ливаду? Ты ненавидишь ее? Если честно, первый раз видела тебя таким.

Юноша упер взгляд перед собой. Объяснить все было намного сложнее, чем он предполагал. Обычно Реннет не испытывал истинной ненависти даже к врагам, которых намеревался убить. Он всего лишь боролся за свое существование и не считал, что кто-то обязан ему. В конце концов, даже маги с обеих воюющих сторон имели собственные цели. У них было ровно такое же право на обретение желаемого, как у него. И чувство справедливости у юного мага, можно сказать, отсутствовало. Другими словами, он постоянно делал именно то, что хотел сделать сам. Да, некоторые могли бы подумать, что таким образом можно творить что вздумается, не обращая внимания ни на законы, ни на рамки морали и даже человечность. Однако закон — это всего лишь слова на пергаментной бумаге, а мораль — те же самые слова, передаваемые из уст в уста. Каким бы идеальным и правильным закон не казался, пока сам человек не захочет придерживаться их, они будут бесполезны. Дело не в том, что законы Империи плохи, как любят утверждать идиоты, проблемы в самих людях и в их желании соблюдать эти правила.

Ценнее всего Реннет ставил собственную жизнь, и не существовало границ и рамок, каким-либо образом способных запретить ему защитить эту ценность. Но это не значит, что жизни других людей он считал за пустое место. По возможности он старался не доставлять неприятности другим. У него также были четкие правила и принципы, которые он соблюдал. Лишь одно отличало юного мага от других, а именно — он мог переступить даже через собственные рамки, если на то возникало веское основание. Наверное, это можно считать самым худшим качеством и одновременно самым лучшим.

Из собственных мыслей ренегат вернулся к вопросам Катарины, все это время терпеливо ожидающей ответа.

— Думаю, ты и сама уже догадалась, что натворил подчиненный Ливады. Знаешь же, как я отношусь к таким вещам. Но дело вовсе не в том, что натворил он, а в нескольких словах, сказанных его жертвой мне. Их хватило, чтобы рассеять мое хладнокровие и сдержанность. Я испытал ярость, испепеляющую сознание. Вместо того чтобы просто убить его и оставить лежать там, а здесь заявить о трагической гибели от рук несуществующего врага, я…

— Можешь не уточнять, мы все имели возможность лицезреть твой поступок, — остановила его мистик. — Так слова главы Алого Дождя подлили масла в огонь?

Юноша медленно кивнул.