Мертвый сезон. Конец легенды

Хаутон встретил отца радушно и с большим почтением. В каждую фразу он вставлял либо «сэр», либо «коммандер» — так величают капитана второго ранга в английском и американском флотах.

Еще в начале беседы отец показал Гарри свою визитную карточку, на которой было напечатано: «Коммандер Алек Джонсон, помощник американского военно-морского атташе. Лондон». Номера телефона там не было. Отец рассказал Хаутону о служебных и личных успехах их «общего знакомого», которого он лично никогда не видел. Однако все сказанное соответствовало действительности. Об этом позаботился Центр. Подождав, пока Хаутон пропустит несколько рюмок джина, отец не торопясь перешел к делу. Он намекнул своему новому знакомому, что приезжал в Портленд с целью проверки выполнения англичанами договорных обязательств по обмену военно-технической информацией. Захмелевший было Хаутон встрепенулся и стал с интересом слушать своего гостя, который сообщил, что у американского командования есть веские основания подозревать своих британских союзников в недобросовестности.

— Сегодня, — развивал свои идеи отец, — к своему величайшему сожалению, я убедился, что это так. Что делать, такова жизнь!

— Но это же черная неблагодарность. Во время войны вы спасли нас от поражения, а теперь…

— Ничего не поделаешь. Просто нам придется искать обходные пути. Неофициальные, но более надежные. Мы — народ щедрый, и всегда находятся люди, готовые нам помочь.

Гарри слушал отца очень внимательно. Когда тот сделал паузу, он тут же налил еще джина и предложил выпить за успехи в работе. Отец поблагодарил и сразу же понял, что его критика министерства обороны и командования королевского флота попали в цель. Оказалось, что Хаутон давно затаил обиду на «начальство». Он столько лет служил на флоте, участвовал во многих опасных операциях, но так и не стал офицером.

— И еще оказывается, что наше начальство обманывает своих союзников, — продолжал возмущаться Хаутон. — Скажите, как можно вам помочь?

Конечно, отец не мог судить, насколько искренним было возмущение Хаутона вероломством своего начальства. Впрочем, для него важнее представлялась заинтересованность Хаутона. Отец разъяснил, что его ведомство интересуется сведениями общего характера, то есть какое новое оборудование испытывается у англичан и каковы результаты этих испытаний. Конечно, сказал отец, любые сведения также могут оказаться полезными. Естественно, тут же возник вопрос о порядке вознаграждения за подобные услуги. И Хаутону была обещана солидная сумма наличными… Конечно, было нецелесообразно говорить конкретно на эту тему в первый же вечер. Нужно было сначала установить хорошие деловые отношения с ним, показать ему, что его не обманывают, а уж после этого поинтересоваться его связями в Портоне и некоторых других заведениях. Впрочем, в тот вечер новый знакомый отца тут же передал ему несколько морских карт, которые почему-то «на всякий случай» оказались у него дома.

Вполне возможно, что ему уже приходилось и раньше торговать этим «товаром». Передавая карты, Хаутон сказал, что их можно не возвращать. Бегло осмотрев «первую поставку», отец сказал Хаутону, что карты, как и сведения, сообщенные им, представляют ценность для американского флота, и пообещал ему щедрое вознаграждение за помощь в будущем. Чтобы не оставалось сомнений на этот счет, отец тут же преподнес Гарри в качестве аванса очень дорогую зажигалку фирмы «Данхил» в корпусе из чистого золота. А затем попросил его достать кое-какие секретные материалы. Тот с готовностью согласился, и новоиспеченные приятели договорились о встрече в Лондоне через месяц…

Прошло некоторое время, и Хаутон, встретившись в отцом, сам выступил с интересным предложением. Он сказал, что может достать весьма важные документы через свою очень близкую приятельницу Элизабет Джи по прозвищу «Банти». У нее, мол-де, имелся доступ к материалам, касающимся военных планов НАТО, военно-морских маневров, проводимых Англией совместно с ее союзниками, и к другим секретным бумажкам, которые могли оказаться полезными для советской внешней разведки. Отец принял это предложение, ибо Банти, работая делопроизводителем, имела доступ практически ко всем секретным документам, имевшимся в ее учреждении, и могла снимать копии для своего «клиента».