Мертвый среди живых

Джоуи и Дуги стоят в бытовке позади Уэнделла, Ричи покачивается перед ним, опираясь ногой на стул.

— Никто, Ричи. Все это я взял у парня из моего квартала.

— Выходит, ты решил открыть лавочку и привлечь внимание копов.

— Я больше не буду.

— Какое же одолжение ты хочешь?

— Мне было нужно немного баксов. Прости.

«Брошу эту глупую затею, если удастся выпутаться».

Пока Уэнделл одевается, Ричи, ехидно улыбаясь, опрокидывает стул.

— Так какое одолжение?

Дуги и Джоуи придвигаются поближе. Эл запирает дверь. Уэнделл понимает, что весь его гениальный план с первого же раза трещит по швам и горит синим пламенем из-за глупой ошибки. Уэнделл не в состоянии придумать другой ответ вместо заранее приготовленного.

— Все, что я хотел, — это вкалывать, но спина ноет из-за того, что весь день таскаю всякое дерьмо, понимаешь? Если у тебя есть возможность, дал бы мне что-нибудь полегче. — Сделав паузу, Уэнделл чувствует, как по лицу течет пот, несмотря на кондиционер. — Забудем, хорошо?

Ричи начинает смеяться, и другие парни тоже.

— Ну и тупой же ты! Ладно, угощу тебя пивом.

Но Уэнделл понимает, что проверка не закончена, и вовсе не потому, что его запихивают на заднее сиденье нового «чероки», принадлежащего Джоуи. Уэнделл сидит между здоровяками Элом и Дуги, машина едет по Вестсайдской автомагистрали на север. Невероятно далекими кажутся другие машины — таким же далеким кажется и замок на двери машины.

— Откуда ты? — спрашивает Ричи с переднего сиденья, словно продолжая невинную беседу.

— Из Куинса.

— Женат?

— Жена меня бросила, — говорит Уэнделл. — Сука такая.

— Ты довольно стар, чтобы вступать в профсоюз, — произносит Ричи, когда они едут по Бронксу.

— Начинать никогда не поздно.

— А где срок мотал? В «Могилах»? В «Аттике»?

Мелькает улыбка Ричи — от нее рябит в глазах.

— Значит, никакой тюряги? И никакого протокола, если бы мы проверили, дружбан?

— Красивые девки, — шепчет Джоуи, протискивая машину на стоянку у кабака со стриптизом. «Бриллиантовый клуб» — гласит вывеска с картинкой — женская нога в туфле на высоком каблуке. В шесть вечера стоянка лишь частично заполнена машинами; это место находится недалеко от парковой дороги Самвилл, по которой жители пригорода катят к себе домой — в Йонкерс, Тэрритаун, Катонах.

— Насмотритесь на танцующих голых девочек, парни. А потом скорей домой, в постель, и, закрыв глаза, представляйте, что под вами нежные тела стриптизерш, а не плаксивые толстые жены. Пиво за мной, — говорит Ричи; его приятелям это кажется забавным.

«Не надо было в это ввязываться».

Ричи заказывает кувшин пива «Бад» и три стакана. Дуги просит кока-колу.

— Я член общества «Анонимные алкоголики», — поясняет он.

— Сокращенно — АА. Нет, ты, скорее, член общества ГГ — «Говенные Говнюки», — говорит Ричи, рассмешив всех.

На площадке танцуют три девицы — трутся о шесты, проводят руками по телу, повторяют слова хита «Пронзи меня» и одновременно пялятся в телевизор, где крутят видео.

В заведении пахнет пивом, духами, потом и плесенью. Нервы у Уэнделла на пределе — он знает, что сейчас должно произойти что-то страшное. Но Ричи говорит о шансах команды «Джетс» завоевать Суперкубок по бейсболу, Дуги рассказывает о двух сестренках, которых он трахает. Младшая покрасивее, но та, что постарше, движется как по спирали, что-то невероятное.

«Зачем же они привезли меня сюда?»

На смену выходит новая тройка танцовщиц.

На улице темнеет.

Немного погодя Ричи встает и, даже не думая расплачиваться, говорит:

— Мы с Дуги поведем машину. Уэнделл, это что у тебя, бумажник? Спрячь.

— Разве не надо платить?

— Здесь мы пьем бесплатно.

Когда они выходят на улицу, там темно, уличное освещение не работает. Ричи кажется раздраженным и расстроенным.

— Мы забросим тебя домой, — говорит он, снова направляя Уэнделла на заднее сиденье «чероки». — А утром захватим тебя на стройку, дружбан. Тебе не понадобится твоя тачка.

«Они собираются вытянуть из меня все. Знают, что я не тот, за кого себя выдаю».

Радио не работает, и все молчат. Они едут через городские трущобы Бронкса и по мосту Трогс-Нек в Куинс, где, слава Всевышнему, Уэнделл предусмотрительно снял комнату на свое новое имя, указанное в профсоюзном билете, — совсем небольшую комнатку в частном доме с ванной внизу, за двести долларов в месяц. Никакого найма на имя Уэнделла Ная.

Уэнделл выходит из машины и расстается с членами своей бригады. В голове только одна мысль: «Они хотят меня убить».

— Будь на выходе завтра в семь, — говорит Дуги, когда они отъезжают. — Я заеду за тобой. Поспи немного.

Целый месяц Уэнделл регулярно ездит с парнями в халявные заведения — стрип-бар, муссака-бар в Астории, спортивный бар в Ривердейле.

— А почему мы никогда не платим? — спрашивает он Ричи.

— А ты что, хочешь платить? — ухмыляется тот в ответ.