Мерзиния

– Страшно, конечно. Но ещё страшней – не стрелять. Поэтому, как только ты отвлекла их, я и постарался. А вот потом добивать… скорее, противно. Мерзко. Но – надо.

– А как ты узнал, что что-то такое и случится? Почему заранее предупредил насчёт покашливания? Ты уже встречался с такими… «таможенниками»?

– Никогда. Да я – до последних четырёх дней – вообще был жутко законопослушный гражданин. Это ты меня заставила: вон, за нами хвост из трупов, и нарушенных законов и границ!.. – он потыкал за спину оттопыренным большим пальцем.

– Ну, знаешь!.. А впрочем… – она беззаботно рассмеялась, – Я так понимаю, ты пытаешься поднять настроение и мне и себе. Спасибо. Я… взбодрилась. Но… вспоминать жутко.

– Жутко. Жутко представить, что они бы с нами сделали. Не знаю, обратила ли ты внимание, но у окопа, откуда главарь-то вылез, лежала и лопата. Вот они углубили бы, и… А там я заметил ещё… свежий холмик. Правда, это уже потом, когда я их…

Лена промолчала, но от него не укрылось, как напряглись её плечи.

Вскоре им пришлось обойти какую-то кошару с пустым загоном. Похоже, там никого не было, но они всё же обошли так, чтобы оставаться за холмами.

– Странно. Я-то думала, что народ так и ломится отсюда… А такая удобная дорога – пустая. Или я не права, и у нас отлично живётся?..

– Точно!.. – он вздохнул. – Тут, я думаю, дело в психологии. И ещё в законах. Те, кто хотят слинять отсюда навсегда, стараются сделать это законно – ну, чтобы переправить туда, где планируют жить, все свои сбережения, и то, что получили, продав – ну, там, дом, или квартиру… Да и не могут они идти не через таможню и пропускные пункты – иначе не будет штампа о вьезде-выезде… А без этого они нелегалы, и подлежат депортации. Поэтому все или едут на паровозе, или уж летят. И ещё… Уж те, кто решился свалить нелегально, обычно везут с собой семью. И пожитки, которые жаль бросать. Поэтому так и так на какой-то машине. Значит, по дорогам. Сама видела: мы шли по полям. Поэтому никого и не встретили. Говорю же: повезло. Ну, или правильно рассчитали.

– А мы… получается, тоже… Без штампа.

– Точно. И любой Вазастанский лент, или уже Чурессийский, может нас отловить, распотрошить, и домой отослать.

– Проклятье! Я об этом… Ну, то есть, думала, конечно. Нет уж, давай сделаем так, чтобы нас не… Иначе – пипец!

– Да уж знаю. Вот, стараюсь двигаться по дырам да захолустью…

Ближе к Биркенту отдельно стоящие не то фермы, не то усадьбы, стали попадаться чаще. Рассвело. Наконец они добрались и до шоссе. Леонид решил, что пора и переодеться.

Шоссе вовсе не поражало монументальностью и шириной. Скорее та же просёлочная дорога, только чуть ровнее, и покрытая асфальтом. То есть, зимой можно проехать. Причём на машине, а не на тракторе.

Леонид ещё раз осмотрел Лену и себя, и решил, что выглядят они вполне… мирно. И обыденно. Особенно в выгоревших бермудах и панамах, в каких обычно ходят зарубежные туристы, купившиеся на проспекты с экзотикой того же «Великого шёлкового пути»…

Водители первых трёх машин отказались везти их в Кыгырсай. Четвёртый шофёр заломил слишком много, даже в местных шеньге. Чтобы не привлекать внимания тем, что не торговались, послали его подальше. Пятый предложил реальную цену. Поехали.

В Кыгырсае Леонид зашёл в местный, как его торжественно именовала вывеска, «Гипермаркет». Учитывая хроническую манию величия местного населения, в отношении хибарки пять на восемь метров это вполне допустимо.

Они купили три баклажки воды и кое-что из еды. Заплатили местной валютой. Её осталось ещё много: Леонид прикинул, что до границы с Чурессией должно хватить. Вот уж не было бы счастья… Совесть его не мучила вообще.

Они посидели в местной забегаловке, тоже гордо именуемой фастфуд.

Бутылку воды прикончили сразу. Леонид сердился, что Лена пьёт слишком быстро. И точно: вскоре её чёрная кофта вся покрылась кругами пота. Сам он пил понемногу, и мелкими глотками.

Ели они то, что гордо именовалось гамбургером, но представляло простую булку, разрезанную пополам, и со следами лука, колбасы, и чего-то зелёного внутри. Зелёное оказалось при ближайшем рассмотрении петрушкой. Ну, правильно: откуда в такой дыре кудрявый салат!..

Ближе к обеду нашли местного жителя, согласившегося довезти их до Бергенаула.

Старый «Москвич» с жуткими рессорами и сдохшими амортизаторами ужасно ревел и скрипел кузовом, но, управляемый уверенной рукой, довёз их куда надо за три часа.

Дорога шла через бескрайние степи и пологие холмы. Правда, благодаря асфальту, пыльный хвост за машиной тянулся всего на полкилометра… Леонид предпочитал смотреть вперёд, на встречные машины.

Доехав до первого супермаркета, они вылезли. Леонид расплатился. Вскоре они обнаружили подходящие задворки, и умылись, полив друг другу из баклажки, и даже причесались: у Леонида имелась расчёска. Правда, Лену её причёска не устраивала, но пришлось обойтись без зеркала: Леонид сам привёл волосы напарницы в более-менее приличный вид. Если так можно сказать про тусклый и полусвалявшийся комок…