Мерзкая плоть

— Возможно, возможно, только с чего бы называть его Рыжиком, когда он самый обыкновенный блондин, ну, да все равно, рад вас видеть, очень, очень рад. Вам-то здесь, может быть, покажется скучновато. Гостей у нас теперь бывает мало. Вот тут Флорин, не спросясь у меня, пригласил какого-то капитана с супругой, но я сказал, что не желаю их видеть. С чего это я буду принимать друзей Флорина? Слуги нынче совсем обнаглели, воображают, что раз они у вас некоторое время прожили, так могут делать, что им вздумается. Возьмите хоть эту несчастную — старую леди Грейбридж. Пока она не умерла, так никто и не знал, что ее дворецкий все время сдавал комнаты в северном крыле дома. Она никак не могла взять в толк, почему это фрукты из сада никогда не попадают к ней на стол, а это, оказывается, дворецкий их все съедал со своими жильцами. А когда она заболела и слегла, он устроил в парке площадку для гольфа, просто безобразие. На такое, я думаю, Флорин бы не пошел, а впрочем, кто его знает. Лиха беда начало, а он — видали? — уже приглашает сюда гостей на праздники.

В кухне Флорин сказал:

— Это не тот мистер Литлджон, которого я знавал мальчиком.

Миссис Флорин сказала:

— Это тот молодой джентльмен, что в прошлом месяце здесь завтракал.

Ада сказала:

— У него наружность приятная.

Флорин и миссис Флорин сказали:

— Помолчи, Ада. Ты им в спальню горячей воды поставила? А чемоданы наверх отнесла? И распаковала? А вечерний костюм полковнику почистила? Ты что же думаешь, Флорин и миссис Флорин за тебя всю работу по дому будут делать? И посмотри на свой передник, нескладеха ты этакая, с утра уже второй изгваздала.

Флорин добавил:

— А знамя-то мисс Нина заметила.

В библиотеке полковник Блаунт сказал:

— На вечер у меня припасено для вас кое-что интересное. Я только что получил две последние проявленные пленки моей кинокартины Вот мы их вечером и посмотрим. Смотреть придется у пастора, потому что у него есть электричество, везет человеку. Я его предупредил, что мы будем. Он как будто не очень обрадовался. Стал говорить, что ему завтра читать три проповеди и к ранней обедне надо встать в шесть часов. Совсем не похоже на рождественский дух милосердия. Да еще не хотел заехать за нами на машине. Тут всего-то каких-нибудь четверть мили, для него это пустяк, а нам легко ли идти пешком по снегу со всей аппаратурой? Я ему сказал: «Если бы вы сами поступали по-христиански, мы бы, может быть, охотнее жертвовали на ваши заграничные миссии, и на бойскаутов, и на постройку органа». Ну, это его проняло. Да я сам, черт возьми, предоставил ему место в здешнем приходе, так кто же, как не я, имеет право на его автомобиль?

Когда Нина и Адам ушли к себе переодеваться к обеду, она сказала.

— Вот видишь, я же говорила, что папа тебя не узнает.

Адам сказал:

— Смотри, кто-то повесил у нас над кроватью омелу.

— Флоринов ты, по-моему, сильно удивил.

— Погоди, что еще скажет пастор. Когда я был здесь первый раз, он отвез меня на станцию. Он тогда решил, что я сумасшедший.

— Бедный Рыжик. Я все думаю, очень гадко мы с ним поступили? Но это словно сама судьба велела, чтобы его именно сейчас вызвали в полк.

— Я оставил ему чек в уплату за тебя.

— Милый, ты же знаешь, что это не чек, а фикция.

— Все чеки хороши, пока банк не отказался по ним платить, а завтра Рождество, потом второй день праздника, потом воскресенье. Раньше понедельника он не предъявит его к оплате, а до тех пор мало ли что может случиться. Вдруг еще объявится пьяный майор. А на худой конец я всегда могу отослать тебя ему обратно.

— Скорее всего, этим и кончится… Милый, наше свадебное путешествие — это был такой ужас… холод собачий, а Рыжику непременно нужно было после обеда выхаживать взад вперед по какой-то террасе, любоваться луной над Средиземным морем. Весь день он играл в гольф и заводил знакомства с другими англичанами в нашем отеле. В общем, что-то кошмарное… это же с тоски повеситься можно, как сказала бы бедная Агата.

— Я тебе говорил, что был на ее похоронах? Народу почти никого не было, только Казмы и какие-то тетки. Мы пошли с Вэном, предварительно выпили, и на нас все глазели. По-моему, им казалось, что я отчасти повинен в катастрофе.

— А Майлз не был?

— Ему пришлось уехать из Англии, ты разве не слышала?

— Милый, я ведь только сегодня вернулась из свадебного путешествия. Я ничего не слышала… Выходит, что из нас почти никого не осталось, только мы с тобой.

— И Рыжик.

— Да, и Рыжик.

Нельзя сказать, чтобы просмотр киноленты прошел с успехом. Пастор приехал, когда они кончали обедать, и вошел в столовую, стряхивая снег с воротника пальто.

— Входите, уважаемый, входите. Мы сейчас. Вот вам рюмка портвейну, присаживайтесь. С дочерью моей вы, конечно, знакомы? А это мой новоиспеченный зять.

— С ним я, кажется, тоже имел уже удовольствие познакомиться.

— Вздор, он здесь не бывал с тех пор, как еще пешком под стол ходил, задолго до вас.