Мешают ли джинсы спасению. Опыт современной апологетики

…А Сын Божий приходит на землю не для того, чтобы быть убитым. Он совершает то, что стало невозможным для человека после грехопадения. Чего человек всегда пытался достичь, но сам так и не смог – вечной жизни и освобождения от рабства греху, в которое впал человек после поступка Адама и Евы. Люди спасены не потому, что они распяли Сына Божия – это было бы странным. Спасение возможно потому, что Христос воскрес.

3. Эстетические. Представление о том, будто все, что доставляет человеку наслаждение, рассматривается в религии как грех, к сожалению, одно из самых распространенных заблуждений. «И оставит человек отца и мать, и прилепится к жене своей, и двое будут в плоть едину». Это Библия. А не современное пособие по сексологии.

Другое дело, что спектр удовольствий для религиозного человека, как мне кажется, несколько шире. Основатель ислама как-то сказал: «Больше всего на свете я любил женщин и благовония, но истинное наслаждение находил в молитве». Иными словами, есть иерархия наслаждений: духовные, душевные, физические. Будем спорить, какие сильнее?

Кроме того, Вы, Иосиф Соломонович, считаете, что побуждения атеиста чище и красивее.

Но где же этот критерий чистоты и красоты? Откуда он может взяться в атеизме? Не из христианства ли? Недаром атеизм – это явление, свойственное исключительно западноевропейской христианской цивилизации!

Реальная Церковь

В свое время мой друг, профессиональный пиарщик, раскрыл предо мною секреты мастерства так называемого «черного пиара». «Понимаешь, – сказал он, – дискредитировать, скажем, кандидата на какой-нибудь политический пост весьма просто. Достаточно опубликовать одну статью, в которой сказать или даже намекнуть (чтобы потом не судиться), что он, например, педофил. Больше ничего делать не надо. Начнет оправдываться – на воре и шапка горит. Будет молчать – чует кошка, чье мясо съела».

Я далек от обвинения моего уважаемого оппонента в использовании нечистоплотных пиар-технологий, но, поверьте, считаю настолько очевидным нелепость тезиса от том, что «из хорошего – только благотворительность, а вот из плохого столько всего: и табак, и сожженные книги, и обиженные музеи», что испытываю даже некоторую растерянность. Честно говоря, совсем не хочется приводить здесь «список добрых дел Церкви». Ну, не верит Иосиф Соломонович в то, что в нашей Церкви тысячи, десятки тысяч людей, священников и мирян, ежедневно совершают самоотверженный подвиг служения людям в самых разных местах: больницах, приютах, школах, университетах. Ну как мне его переубедить, если две статьи в «Московском комсомольце» десятилетней давности, в которых интерпретация реальности граничила с ложью, ему кажутся весомее, чем, например, труд в московской первой градской больнице его коллег – девчонок из училища сестер милосердия? Да и надо ли переубеждать? Почему Христос исцеленному Им человеку заповедовал никому не говорить, Кто его исцелил? Почему говорил ученикам, что, когда творите милостыню, правая рука не должна знать, что делает левая? Странный Бог. С явно не атеистической логикой…

В один из ключевых моментов православной Литургии священник поднимает перед стоящими в храме людьми Чашу с Причастием и провозглашает: «Святая – святым!», призывая понять, что к святости Бога не смеет приступить ничто нечистое. А хор тут же отвечает: «Един свят, един Господь, Иисус Христос, во славу Бога-Отца». То есть никто, подчеркиваю – никто, ни один человек не свят так, как Бог. Никто не свят, кроме Бога. Церковь – мир парадокса, мир глубины и иного взгляда на мир. Христиане не воспринимают Церковь как сообщество людей с ярко выраженными крыльями за спиной. Самоощущение христианской Церкви прекрасно выразил известный физик и богослов Блез Паскаль: «Люди делятся на праведников, которые считают себя грешниками, и грешников, которые считают себя праведниками». Не буду продолжать – лучше все равно не скажешь…

Что касается фильма Скорцезе – мне лично неизвестны те факты с отключением электричества «клерикалами», которые приводит Иосиф Соломонович. В случае если все так и было, могу лишь произнести те слова, которых мой оппонент ждал с экрана от священника: Церковь действительно не несет ответственности за все поступки, которые совершаются отдельными людьми от ее имени. Добавлю лишь, что мне непонятно упорство, с которым телеменеджеры игнорировали просьбы Московской Патриархии не показывать этот фильм.