Читаем Мещерский венок полностью

Мещерский венок

Сборник стихов, посвящённый родному краю, его тревогам и надеждам – все грани моего сердца.

Тадэуш Мотас

Публицистика / Документальное18+

<p>В грибных местах</p>

«Я шел по дороге в Криушу

И тростью сшибал зеленя.

Ничто не прокралось мне в душу,

Ничто не смутило меня…»

( С.А.Есенин, «Анна Снегина»)

Туман густой рассеялся. Почти совсем просохло.

Свет солнечного утра тепло на землю льёт.

Уже не лето, но еще не осень. Межсезонье.

Грибная, долгожданная пора в дорогу вновь меня зовёт!

Недолги сборы. Поцелуи на прощанье. Экипировка, как всегда, проста:

Корзина старая большая, с которой за грибами хаживал не раз.

Нож острый в ножнах, не однажды выручавший,

Охоты тихой верный спутник, грибной удачи талисман.

Шагаю бодро по тропинке, спотыкаясь часто,

В густой траве по пояс протоптанной едва.

Куда ни кинешь взор – пейзаж один и тот же:

Кривым березняком с гнилым осинником затянуты поля.

Терзаюсь мыслями, от скуки размышляя, ответа ясного себе не находя:

Кому он сдался, кроме спекулянтов, «дальневосточный» тот гектар.

Соблазн попутно смело отгоняю – полазить за грибами по кустам.

Когда-то рожь здесь дружно колосилась, пожалуй, гуще чем бурьян.

Добрался, наконец, до перелеска.

Заветное местечко, как и встарь, не подвело!

Какой-то час прошел, а может даже меньше:

Корзина с верхом, полная грибов!

Обратно тяжело иду иной дорогой,

С другого края перелеска выходя.

И вновь, от скуки, размышляю с восхищеньем:

Щедра, по-прежнему мещёрская земля!

Почти пришел, иду центральною усадьбой,

Точнее тем, что было ею лет тридцать пять назад.

А нынче, вот: домишек полусгнивших хилый ряд,

Российской нищеты и боли извечная сермяжная печаль.

На пятачке, у выездных палаток с импортным товаром,

Селянок с продавцами бестолковая грызня:

– Оно, конечно, надо! Но, дороговато!

– Куда ж дешевле, нет на вас креста! …

Вдруг слышу за спиною чей-то сиплый голос:

– Земель, добавил бы полтинник, на бутылку не хватат!

Гляжу: мужик, прилично так «за пятьдесят»,

Затерханный, небритый, с подбитым левым глазом,

Народу местного ни капли не смутясь,

С надеждой робкою протягивает руку,

Пытливо, из подлобья, смотрит на меня.

Даю. Бумажку из заначки мятую в ладонь пихаю.

Все ж не собака – человек, христианская душа!

Потом интересуюсь вяло:

– Откуда сам-то, и давно-ль забичевал?

– Да сами мы из Спаса… Считай уж, цельный год не при делах!

– Что так?

– Да так… В Москву на вахту ездить – сил уж больше нету. А здесь – сам знаешь…

– Да. Дела… А чем живёшь?

– В сезон: по дачам, строю и копаю.

– Ну, а зимой-то, выживаешь как?

– Фермяге местному, дядь Мише, со скотиной помогаю.

Спасибо, кормит, не дает пропасть…

– Ну что ж, бывай браток!

– Бывай! Дай бог тебе здоровья! – и с радостью к лабазу побежал…

Неспешно и легко иду асфальтовой дорогой,

Проложенной, всего лишь, пару лет тому назад.

Смешно. Почти полжизни регулярно здесь бываю.

И вот те раз – ДОРОГА, ведущая, как видно, в никуда!

Дорога кончилась, опять проселок пыльный, в ямах,

По осени дождливой непролазный, как всегда!

Околицы деревни бодро прирастают домами пришлых. Лепота!

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука