Мешок историй про шалого малого

Тут раздался мат ужасный.
Это славный капитан.
Он заметил судно вражье
Сквозь густой морской туман.
Это был фрегат военный,
Многопушечный фрегат.
Он гонялся за «Пиздою»
 Ровно тридцать лет подряд.

— Ах, разбойнички, вы бляди,
Разъеби вас бегемот!
И какого хуя ради
Разъебашились вы в рот?
Я клянусь пиздой гориллы,
Оторви мне яйца гром,
Сто хуёв вам всем на рыло,
Что пред вами — не гондон!

Я сейчас их охуюжу,
В рот ебать такой бардак!
Вынимай хуи наружу
И пошли на абордаж!
В воздух взвилась волосата
Капитанова ялда…
Тут раздался треск ужасный,
И фрегатику — пизда!

Йохо-хо! Йо-хо-хо-хо-хо!
Ийохо-хо! Ебена мать!
Хуем нам топить фрегаты —
Что два пальца обоссать!

— Уф! Брат! Скажи мне, — вытирая слезы, отсмеявшись, спросил Матвея Колька, — А кто это сочинил? Это же прелесть, а не песни! Ну, почему мы вынуждены слушать какие-то бездарные песни, когда в нашей народной культуре есть такие шедевры?

— Это, братишка, великий народ наш, русский, сочиняет такие песни. Только народ способен на великие дела, — отвечал Матвей.

— А разве народ — это не каждый из нас? Ты? Я? А? Мотя? А? Разве это что-то особенное?

— Так эти песни и сочинили ты, я, он, она! Ее пели еще в середине прошлого века на нашем факультете, во время студенческих пьянок. Ну, что? Закусим чем Бог послал? А? Братишка? Пока гроза не началась! Гляди-ка, на небе что!

Матвей достал из холщовой сумки две бутылки виски Chivas, одну початую до половины бутылку ликера Baileys, две сосиски, головку чеснока, копченое филе шотландского лосося, размером А-4, сырок «Новость», лопатку ягненка конфи, томленую в провансальских травах, помидорку, морские гребешки а ля планша, яичко вареное вкрутую, солюшко в спичечной коробочке, картошечку вареную в мундире.

— Ты накрывай, я сейчас… — сказал Колька и скрылся в кустах. Матвей с крестьянской аккуратностью расстелил газету на траве. Выставил банку маринованных грибочков, банку черной икры, порезал хлеб. Где-то неподалеку крикнула сойка, квакнула лягушка, пукнул братушка.

— Так, все-таки ты мне не ответил, почему бабы такие ебливые, брат? — спросил Колька, возвратившись из зарослей крапивы, после удачной, быстрой и, в то же время, правильной с точки зрения физиологии, дефекации, поеживаясь от нахлынувшей прохлады. Матвей, поморщившись от запаха, который донес от кустиков грозовой ветерок, вздохнул тяжело, словно усталый дровосек.

— Главная причина неуемной женской ебливости, братишка, конечно, это врожденная планетарная гиперсексуальность, либидо через край, мужа не хватает, да еще пьет, скотина такая. И, конечно, не забывай о преимуществе женской физиологии. Женщины получают больше удовольствия в силу строения своих половых органов. Кстати, у тебя максимально: сколько раз было за ночь?

— Семь, наверное… — немного подумав, ответил Колька, — Не помню точно…

— Помнишь. Такие вещи мужчина, как правило, запоминает. У меня 14, — по-мальчишески похвастал Матвей, — Причем это случилось, когда мне было уже за сорок! Она была управляющей банка из Ельца. Приехала на экономический семинар. В Ельце вообще девчата необыкновенной красоты. Петр Первый их свозил туда со всей Руси для улучшения русской породы. С нами был еще третьим — Петр, депутат Воронежской областной думы. Петр после первого раза заснул, а мы кувыркались до рассвета. 14 раз! Я бы сам не поверил, если бы кто рассказал! Хуй пополам! Пизда в дребезги! А вот абсолютный рекорд количества половых актов для закрытых помещений у мужчин принадлежит порноактеру Джону До. Он за один день совокупился и кончил с 55 женщинами. Наибольшее количество половых актов среди баб — у леди Хаусон из холодной Норвегии. В 1999 году она сумела в присутствии комиссии ЮНИСЕФ удовлетворить за 10 часов 620 мужчин. Чувствуешь разницу? Оргазм у женщин может длиться до 40 секунд. А у мужчин в среднем 3–8 секунд. А вот свиньи могут испытывать оргазм до получаса. Поэтому предлагаю тост! Давай-ка, Колька, выпьем, за женщин, будь они неладны! Сколько из-за них горя, но зато — сколько радости и оргазмов!

— Давай! За женщин! Будь они не ладны! Прозит!

— Ух! Хороша! Грибочки попробуй, братишка! Сам солил!

— Да ладно! Ты гонишь!