Мескалин и Ко

Красильев, проследив за полётом ермолки отсутствующим взглядом, невозмутимо продолжил допытываться у молодой женщины – как много чайных крупинок сможет та поместить на кончике языка при условии, если некто будет усиленно щекотать её подмышки, но не будет при этом позволять громко считать до ста целыми числами.

– Это знание поможет глубже проникнуть в тайны физиологии приматов – уверял он – как высших, так и недостаточно образованных, и ни в коем случае не поколеблет устоев института советской семьи.

Между тем, молодая женщина в ответ деликатно хихикала, поскольку её, конечно, чрезвычайно забавляли гримасы гигантского голого гипоталамуса, сидящего перед ней, но очень смущало то обстоятельство, что говорил гипоталамус почему-то строгим голосом профессора Красильева и носил его же бакенбарды.

Для справки:

Гипоталамус (лат. Hypothalamus) или подбугорье – отдел промежуточного мозга, расположенный ниже таламуса, или «зрительных бугров», за что и получил своё название.

В общем, найти его не сложно.

К сожалению, свойства препарата так и не были до конца изучены той ночью. Причин тому было несколько:

Во-первых – алгоритм воздействия препарата был настолько сложен и так запутан, что для систематизации результатов опыта физиологам срочно потребовалась квалифицированная консультация коллег с кафедры математики. Опять же – с сожалением приходится констатировать, что математики, все как один, в категорической форме отказались консультировать ночью по телефону.

Грубые люди.

А вы говорите – корпоративный академический дух!

Во-вторых, – небольшое количество доступного для экспериментов вещества, связанное с нехваткой валютных средств, выделенных на эту тему, явилось причиной, которая существенно ограничила возможности экспериментаторов.

Обычное дело, между прочим, и сегодня.

А, в-третьих – опыты в самом разгаре были прерваны не совсем трезвым ночным сторожем, которого, в свою очередь, разбудил непрекращающийся в течении часа женский хохот и лай, доносящийся из лаборатории физиологии.

Кстати, кто лаял и зачем, установить так и не удалось.

Вид голого профессора Прохарьянца в одних носках очень смутил грубого, но целомудренного сторожа. Профессор стоял как Цезарь, завернувшись в плакат с таблицей Менделеева, где маленький портрет великого химика расположился как раз над причинным профессорским местом.

– Твою ж ты мать – только и смог проговорить малообразованный сторож.

Но, когда он внимательно выслушал теорию профессора Терёшева о полной невосприимчивости Поясной Извилины к дрессировке и неспособности последней к прыжкам через горящий обруч, то окончательно склонился к мысли о том, что телефонный звонок Ректору Надирашвилли домой, в три часа ночи, будет наименьшим из возможных зол в сложившейся ситуации.

Но и это ещё не всё.

Для справки:

Цингулярная или Поясная извилина. (лат. Gyrus Cinguli). Объяснять, где она находится, довольно замысловато. Проще посмотреть анатомический атлас головного мозга. Этот отдел довольно сложный и, если он работает неправильно, то довольно непросто выделить ситуации, когда он работает слабо или сильно. (Так, во всяком случае, о ней пишут в академических изданиях, что бы это ни значило)

Известно, так же, что Поясная извилина играет довольно значимую роль в развитии патологических зависимостей. Вот так-то!

Согласитесь, что всё это тоже, очень интересно.

– На кафедре у физиологов блядство… – прохрипело в телефонной трубке.

Спросонья ректору показалось, что последнее слово было произнесено командирским голосом его жены, Антонины Васильевны, и гулко разнеслось в ночном коридоре его пятикомнатной квартиры академического дома. Он даже непроизвольно оглянулся в сторону супружеской спальни и втянул было шею, готовясь к непоправимому.

Но из спальни раздавался лишь богатырский храп, и профессор с облегчением выдохнул.

Ректор прибыл в Институт Мозга с мигренью, попуганными глазами и в домашних тапочках. Несмотря на отчаяние, которое охватило его сразу же после телефонного звонка сторожа, профессор Надирашвилли начал действовать быстро, но бескомпромиссно; по прибытии, он сразу же заперся у себя в кабинете.

Дело в том, что уже по дороге в институт им была поднята с постели и приведена в боевую готовность его секретарша – Амалия Хаимовна Зусмандт. Старая соратница и верная любовница по совместительству. Или наоборот.

В общем, она сразу же сообразила, что тут дело серьёзное.

Для начала пострадавшие, силами всего одной деятельной женщины и вконец обалдевшего сторожа, были одеты и изолированы в бывшем актовом зале институтского клуба. Благо, тот находился в том крыле здания, которое пострадало в войну от немецкой бомбы и практически не использовалось.

По причине ночной прохлады одной из женщин даже пришлось выдать старые валенки ночного сторожа.

В стылом актовом зале, из предрассветной мглы, на несчастных учёных со стен строго смотрели основоположники марксизма-ленинизма и примкнувший к ним неведомо как, естествоиспытатель Сеченов И.М. Мыслитель и рационалист.