Месма

В квартире на первом этаже соседка тетя Даша расположилась на кухне пить вечерний чай. Страшный удар, раздавшийся сверху, казалось, расколол потолок надвое. Дарья вскинула голову: с потолка посыпалась побелка, замигавшая люстра раскачивалась, как взбесившийся маятник. Перепуганная соседка выскочила из-за стола и бросилась к входной двери.

«Господи, да что творится? Дом рушится, что ли?..»

Дарья выбежала из квартиры и сломя голову помчалась вверх по лестнице. Поднявшись на площадку второго этажа, она нос к носу столкнулась с Марусей, также перепуганную страшным грохотом и выскочившую на шум из своей квартиры.

— Что такое? Что стряслось? — испуганно закричала Дарья.

— Ой, не знаю, Даш!.. — в смятении отвечала Маруся. — Это у Антонины…

Обе женщины бросились к двери квартиры Санкиных и попытались ее распахнуть, но дверь не поддавалась ни на миллиметр, как будто изнутри ее заварили стальными скобами. Маруся и Даша принялись отчаянно колотить в дермантиновую поверхность.

— Антонина! Галка! Откройте, откройте!..Что там у вас?..Откройте!

В этот самый момент на кухне Галка стояла над распростертой на полу Антониной и, крепко сжимая ее голову своими длинными и сильными пальцами, собиралась свернуть матери шею. Еще секунда-другая, и она сделала бы это, но ее остановил неистовый стук в дверь и громкие крики перепуганных женщин.

Галина остановилась, не выпуская из рук голову матери, и уставилась неподвижным взглядом в дверь. Она сообразила, что впустить соседок все равно придется, и предстать перед ними с трупом матери у своих ног было бы совсем некстати.

Галя отпустила голову Антонины и перешагнув через нее, направилась к двери. Подойдя, она спокойно открыла ее, и обе соседки ввалились в прихожую, едва удержавшись на ногах.

— Галка! — вскричала Маруся. — Что тут у вас творится?

— Тетя Маруся, — ответила Галя спокойно, глядя на приземистую соседку с высоты своего приличного роста. — Извините: мама у нас тут упала с табуретки…

Ее вид был на редкость успокаивающим и даже умиротворяющим. Так, легкая тревога на лице, и не более того. Дарья с Марусей в замешательстве остановились в коридоре, не решаясь пройти на кухню, всю засыпанную осколками блюдец и чашек. Дарья с опаской оглядела стены, потом перевела взгляд на Антонину.

— Тонь! — отрывисто воскликнула она. — Ты чего валяешься-то?..

Антонина в ответ лишь промычала нечто нечленораздельное и попыталась только слабо покрутить затекшей шеей, едва не свернутую железными руками ее собственной дочурки.

— Мама! — с легкой укоризной сказала Галина. — Подай голос-то, видишь, как женщины испуганы!

— Ой, упала я… — хрипло отозвалась Антонина. — На шкаф полезла сдуру, голова закружилась, да как шмякнулась на пол!..Уж простите меня, милые…

— Да чего уж там — простите! — воскликнула Дарья, — так ведь и убиться можно! Кости-то целы?

— Целы, целы… — отвечала Антонина сдавленно.

— С ней все в порядке, — сказала Галка, подходя к матери и помогая ей подняться. — Видите, стоит на ногах нормально. А ушибами ее я сейчас сама займусь…

Соседки убедились, что Антонина и впрямь сносно держится на ногах и засобирались на выход, по-бабьи охая и качая сокрушенно головами.

- Я уж думала, у меня потолок сейчас рухнет прямо мне на голову! — поделилась впечатлением Дарья. — Ужас, как испугалась!

Антонина провожала соседок с вытаращенными от испуга глазами, но не могла сказать ни слова. Женщины же приняли такой ее вид за проявление шока от случившегося. К тому же Галя так мило им улыбалась и прямо-таки излучала спокойствие и трогательную заботу, что соседкам и в голову не пришло, что от нее может исходить какая-то опасность. Да и обе они знали Галку с детства, обе любили ее за кроткий нрав и покладистый характер, ее всегдашнюю готовность помочь… Да и что может быть естественней, нежели оставить мать наедине с заботливой, повзрослевшей дочерью?

Когда дверь за Дарьей и Марусей закрылась, Галина подошла вплотную к Антонине и, глядя ей прямо в глаза, тихо сказала:

— Я все равно тебя прикончу, проклятая сука… ты меня давно уже достала. Больше тебе не придется изводить меня, будешь сидеть тихо, как мышка в норке. Я непременно тебя убью, только еще не придумала, когда… Сейчас отправляйся в постель и хорошо подумай над тем, сделаю ли я это уже сегодня или же завтра, а может быть, когда-нибудь потом… Так что — спокойной ночи…

Говоря это, Галина игриво хихикнула, совсем, как в детстве. И нежно погладила остолбеневшую от ужаса Антонину по подбородку мягкими подушечками своих длинных точеных пальцев…

…В понедельник Антонина отправилась на работу с перевязанной шеей. На вопросы коллег она сдержанно отвечала, что простудилась и у нее болит горло. На самом же деле ей было нужно спрятать от посторонних глаз следы, оставленные на ее горле стальной хваткой Галкиных пальцев.

* * *