Мессия

Это то, что делают атлеты перед каждым забегом, а политические деятели перед каждым публичным выступлением. То, что собирается сделать Ред, ничему из этого не уступит. Необходимо собраться – и телесно, и ментально.

Он слышит доносящийся из соседнего помещения шум. На его памяти это самая многолюдная пресс-конференция, когда-либо проходившая в Скотланд-Ярде.

На пресс-центр сразу после выхода вчерашнего номера "Ньюс оф зе уорлд" обрушился шквал звонков, руководству даже пришлось отозвать людей из отгулов и посадить их на телефоны. О том, сколько звонков репортеры сделали в обход официальных каналов тем сотрудникам, с которыми они в контакте, Ред не может думать без содрогания. Даже при том, что они едва ли смогут раздобыть больше информации, чем уже попало в печать. Что ни говори, а воскресной газете нужно отдать должное, сенсация удалась на славу.

Теперь главное – не дать газетчикам узнать больше, не допустить оглашения сведений о ложках и отрезанных языках. Их необходимо сохранить в тайне любой ценой, в противном случае он может распрощаться с последней надеждой когда-либо распутать дело. Этот секрет – единственное сито, просеивая сквозь которое всяческих идиотов и психопатов можно выявить настоящего убийцу.

Комиссар проходит через дверь передней.

– Как себя чувствуешь, Ред?

– Примерно как христианин перед выходом на арену со львами.

До комиссара ирония не доходит.

– Все будет нормально. Говорить я предоставлю тебе, а сам, в случае нужды, ограничусь выражением поддержки со стороны руководства.

– Замечательно. Спасибо.

Комиссар сверяется с часами.

– Три часа ровно. Будем заходить?

Ред открывает дверь в конференц-зал. Вспышки множества камер заставляют его прищуриться, но ему удается справиться с желанием поднять руку и прикрыть глаза. Он знает, как выглядел бы такой снимок в завтрашней газете и сколько статей началось бы словами "ослепленный светом".

Ред направляется к длинному столу, украшенному несоразмерной полицейской эмблемой, и садится на стул, комиссар усаживается рядом с ним. Их всего двое против более чем полутора сотен журналистов, набившихся во все уголки и щели зала. Прибывшие первыми заняли все имевшиеся в наличии места, а другие обтекали их, как волны. Некоторые толпились у задней стены, другие, скрестив ноги, уселись по бокам.

Микрофоны, прикрепленные к столу, ощетинились у рта Реда, белые огни телевизионных камер сердито уставились на него. Он прокашливается.

– Леди и джентльмены, я старший офицер Редферн Меткаф. Я возглавляю расследование по делу так называемого "убийцы апостолов", существование которого было предано гласности в одной из вчерашних газет. Цель моего прихода сюда – ответы на вопросы, которые могут возникнуть у вас в связи с этим делом. Вы должны понимать, что я не могу обсуждать детали операции, но я постараюсь предоставить вам как можно больше информации по любым другим вопросам. Убедительно прошу вас называть свои имена и организации, которые вы представляете, и формулировать вопросы кратко. Спасибо. Кто первый?

Мгновенно вырастает лес рук. Ред указывает на человека в первом ряду.

– Лэйн Уэйкфилд, "Дейли телеграф". Эти убийства происходят на протяжении шести месяцев. Почему вы до сих пор скрывали происходящее от общественности?

– Мы столкнулись с весьма осторожным и изобретательным преступником. Выяснить, что связывает между собой жертв, удалось лишь недавно.

Прежде чем кто-либо успевает подать голос, Уэйкфилд торопливо задает второй вопрос:

– Вы получили санкцию на опубликование материала, который появился в "Ньюс оф зе уорлд"?

– Нет, не получил. Леди слева от меня, в красном пиджаке.

– Но "Ньюс..."

– Ваше имя, пожалуйста.

– Простите. Луиза Фаррингтон, "Дейли мейл". В публикации "Ньюс оф зе уорлд" не приводится официальных ссылок на какие-либо источники в полиции. Связывались ли с вами представители этой газеты до выхода материала?

– Нет, не связывались.

Она тоже не дает другим встрять с вопросом.

– А вы знаете почему?

– Могу предположить, что, по их мнению, я воспрепятствовал бы публикации.

– Значит, вы против того, чтобы информация об убийствах была достоянием гласности?

– Да, я против. Поскольку это ставит под угрозу наши усилия, направленные на то, чтобы убийца предстал перед судом.

– Но не думаете ли вы, что люди имеют право знать, что творится вокруг?

Он смотрит на нее хмуро.

– Миссис Фаррингтон, я пришел сюда не затем, чтобы обсуждать с кем бы то ни было столь абстрактные вопросы, как право граждан на информацию и свобода печати.

Он снова обводит взглядом зал и указывает:

– Леди вон там, позади.

Женщина вопросительно поднимает брови.

– Да, вы.

– Клэр Стюарт, Би-би-си. Радио Шотландии. Вы еще никого не арестовали за эти убийства?

– Нет, пока обвинение никому не предъявлено.

– Скоро ли, по вашему мнению, преступник будет задержан?

– К работе по этому делу привлечены лучшие сотрудники. Мы не сомневаемся в том, что убийца будет найден и понесет наказание.

Мужчина в третьем ряду.

– Гай Дунн, "Ньюкасл ивнинг кроникл". Вступал ли убийца в какой-либо контакт с полицией?

– Нет. Ни в какой форме.