Мессия

       Немцов внимательно изучил дело Жанны Николаевны Неоновой, очень внимательно. И он хорошо разбирался в липе, и понял очень быстро, что это липа, самая обыкновенная липа, необходимая, чтобы поддержать интерес к клинике, а значит и финансирование. Развитие плода, необычное, настоящий супер мутант. Многочисленные наблюдения, записи, показания очевидцев, фотографии, и главное чудесное выздоровление в конце. Таких чудес Немцов перевидал у учёных великое множество, потому что работал с наукой давно. И он прекрасно знал, что и как делается, как убираются концы в воду. Здесь даже проверка и расследование не нужны. Сначала делаются доказательства и улики, подтверждение эксперимента, выбиваются средства, а дальше идёт финальный штрих и заключение, которое с одной стороны ни к чему не привело. Типы был мутант, родился нормальный ребёнок, требуется новое финансирование, для наблюдения за ребёнком. А с другой стороны, кто теперь докажет, что всё было не так? Кто докажет, что ребёнок Жанны Неоновой не был изначально нормальным? Да никто, потому что все сотрудники НИИ сознаются теперь в этом разве что под пытками, но кто их пытать будет, никто... Во времена Сталина отправили бы в Сибирь, в после Брежневском СССР так поступать не принято. С точки зрения бумаги и документов, всё записано, и без ошибок. И так они будут держаться за свой псевдо уникальный случай до конца, потому что это хлеб, и хлеб вкусный, со щедрым финансированием. Как поступать с такими проектами Немцову было известно прекрасно, липу надо просто закрывать. И доказывать никому ничего не нужно. Эти генетические исследования развития плода, сами по себе не имеют никакого смысла, просто потому что они бесполезны, да ещё к тому же это и липа, фальсифицированная липа, сделанная исключительно с целью выбить денег. Вот если бы ребёнок родился уродом, настоящим монстром, в это ещё можно было бы как-то проверить, послать комиссию, съездить самому, убедиться, что он хотя бы существует, тогда бы ещё можно было бы хотя бы думать, что проект имеет хотя бы научную ценность. Теперь же всё что осталось, это документы, безупречные документы, а что толку в проверке документов? Их не дураки писали, и через документы подкапываться глупо. А так, наблюдали урода, настоящего монстра, и хоп, случилось чудо, родился нормальный ребёнок. Ну, не родился пока ещё, но уже мутировал в нормального ребёнка, бред. Немцов думал не долго, быстро поставил свою подпись на приказе. "Проект прикрыть, спецфинансирование прекратить, документы о проекте в архив, Чехова назначить в Московскую больницу номер сто пятьдесят четыре заведующим отделением гинекологии." Конечно, его приказ выполнят не мгновенно, пройдёт время, несколько дней, уведомят профессора Чехова, дальше дадут несколько дней, или даже пару недель, чтобы собрать манатки и доделать свои дела. Ведь финансирование прекращено не по уголовному кодексу, а административно, и только после этого, великий комбинатор науки займёт своё новое место рядового врача в рядовой больнице, а все записи о его достижениях отправятся в архив. При этом, никто его не накажет, и позором имя не покроет, просто проект закрыт, потому что... Потому что проект выполнен успешно, и профессор Чехов молодец, всё точка, финансирования больше нет, иди работай врачом, как и полагается рядовому советскому гражданину. Вся твой спец карьера и спец судьба закончены. Рассказывай бабушкам на лавочке о своей карьере великого учёного в советское время. И вроде как, Немцов не испытал ни малейшего сожаления о закрытии очередного липового проекта, даже наоборот, получил удовлетворение, что закрыта очередная дыра в госбюджете на сумму в несколько миллионов рублей в месяц. А что касается протекции Чехова в Кремле, уже не судьба... Начиналась по всему союзу министерская чехарда, реформы, и теперь всем большим чиновникам было не до науки, надо было держаться за свои кресла.

* * *

       Последние дни Жанне было очень одиноко, Яны рядом больше не было, разговаривать было не с кем, заходили в гости к ней не так часто. Только медсестра трижды в день приносила еду, и ещё раза три за день, приходил Чехов и его сотрудники, делали свои обследования, всё остальное время она лежала в палате одна, и развлекала себя, как могла, при этом, у неё не было даже радиоприёмника. Потому что больница находилась в какой-то военной зоне под Москвой, и здесь работали системы радио подавления сигналов, а кабельное радио и телевидение не было проложено. Поэтому она могла только читать...

       В комнату вошёл профессор, сел рядом с ней на кровать, посмотрел, он не плакал, нет, но был расстроен.

       -Что случилось Константин Иванович?

       -Две новости, одна плохая, другая ещё хуже.

       -Ну, начинайте с той, что похуже.

       -Яна умерла, ваша соседка, после родов началось кровотечение, потом инфекция, из-за ослабленного иммунитета. Ну и она скончалась, я в начале решил не говорить вам, теперь вот сказал, умерла она три дня назад, так что всё...

       -Ясно... А её ребёнок?

       -Он тоже умер, родился мёртвым, сердце так и не начало биться. Вот такие дела.