Мессия

       -Хорошо, я сейчас прочту... - Она открыла карточку, стала смотреть. - А здесь по написано много, я бы сказала, даже очень много, сорок страниц, ох... Надо прочесть. Подождите минут пятнадцать хотя бы, я такую массу слов с ходу не осилю. Наверное, действительно что-то серьёзное у вас, раз врач наблюдавший его так старался. Так... Отклонения мозга, ужас... Зрительные и слуховые области... Так... Да, ужас. Знаете... Да... Какой кошмар... Не может быть такого, ладно... А он у вас вообще как нормальный? Ну, реагирует на всё спокойно? Говорить пробовали?

       -Пробовали, говорит уже маленько, пока просто повторяет чужие слова.

       -Слова... - Повторил ребёнок.

       -То что говорит это хорошо, очень хорошо, так, я смотрю у окулиста были, глазное дно с небольшими отклонениями, сосуды расширены, реакция на раздражители хорошая... Ладно... Думаю, большинство написанного врачом, наблюдавшим ребёнка не подтвердилось. Ребёнок нормально слышит, видит, и уже повторяет слова. Это очень хорошо, но тут есть рекомендация, надо бы сделать рентген головного мозга.

       -Рентген?

       -Да, рентген. Я бы сама может не назначила его, не вижу смысла, раз всё нормально, но перестраховаться необходимо, учитывая три восклицательных знака, которые стоят здесь у вас в карточке. Тут говориться, что мозг изучали на каком-то особом аппарате УЗИ, даже не знаю такой модели, и отклонения были и чёткие... Хотя, как-то не верится... В общем, вот направлении, идите сделайте рентген прямо сейчас, результат заберёте завтра утром, и если всё нормально будет я вас отпущу на пару месяцев... Потом придёте...

       -Но мне завтра... Ладно, приду, хорошо приду. Всё? Можно идти?

       -Подождите, надо проверить рефлексы, это главное, как реагирует на раздражители. Если всё нормально, то... Посадите его на стул, и уберите штанину, я хочу ударить по коленке. Давайте, так...

       Она аккуратно ударила резиновым молотком малыша по коленной чашечке, но никакой реакции не последовало. Она сделала это ещё раз пять, очень аккуратно и настойчиво.

       -Да... Странно... Очень странно, никакой реакции... Такого быть не должно, не знаю, он у вас хорошо ходит сам? У него всё в порядке с равновесием? Давайте посмотрим, выведите его на середину комнаты и отпустите, мне просто хочется посмотреть как он.

       -Да ему всего годик.

       -Я понимаю, я всё равно постараюсь посмотреть, как он держит равновесие, если хорошо, всё в порядке, если плохо, то надо будет следить.

       Жанна вышла на середину комнаты и отпустила малыша, сделала несколько шагов назад, малыш побежал за ней, сам, на ногах, не на четвереньках, и не упал.

       -Вот видите, всё нормально вроде.

       -Да, равновесие держит, и даже очень хорошо для своего возраста, очень хорошо, а вот нервный узел на ноге совсем не реагирует, так быть не должно. Ну, как малыш, держи игрушку, поиграй, давай. Так... Держит вроде игрушку нормально, это тоже хорошо... Ладно, сейчас сделайте рентген, и завтра утром снова ко мне, я подумаю... Если рентген будет хорошим, я вас сниму с учёта, в этом очевидно нет необходимости, и ни один из жутких диагнозов того профессора не оправдался, ребёнок абсолютно нормален. Кроме отсутствия реакции в коленной чашечке, но думаю, она появится с возрастом. Посмотрим рентген. А теперь идите, до свидания.

       -До свидания...

* * *

       На улице стояла зима, было невероятно холодно, стояли жуткие холода, никак не меньше минус тридцати пяти градусов. Она шла сквозь эту стужу с ребёнком в районную больницу, её продувало, и постоянно мёрзли руки. Тридцать пять градусов и такой лютый ветер, это страшно, в такой мороз он продувает до костей. Это тяжело, и что хуже всего, это ребёнок, ему нельзя дышать таким холодным воздухом, но и пройти обследование и сняться с учёта невропатолога, было необходимо, к тому же после невропатолога, ещё надо было зайти к педиатру, чтобы провести осмотр после взятия крови, поговорить, узнать, как дела. И если бы не первое и не второе, она бы не потащила ребёнка в такую стужу, тем более, идти до больницы минут двадцать, а это далеко, в такой мороз. Она только прижимала Сашу к себе, и старалась держать его лицо закрытым платком, чтобы не обморозить, надо лишь потерпеть... Хотя по пути, мысль, что не стоило идти в такой мороз с ребёнком, посещала её всё чаще. Учитывая то, что её собственное лицо болело от холода, и руки в рукавицах больно ломило.

       Наконец, она дошла до больницы, руки буквально отваливались. Она открыла дверь, вошла внутрь в тепло, и вздохнула с облегчением, постояв минуты две, согреваясь. Жанна подошла к раздевалке, поставила ребёнка на столик, и стала раздевать, сняла с него шубку, и ей стало дурно. Она забыла надеть на него меховой комбинезон, тёплый зелёный меховой комбинезон, просто... Просто... Просто, выветрилось из головы, собирала на автомате, одела штанишки, одела рубашку, а потом одела шубку и всё... Он маленький глупый и не понимает, что не одет полностью. Она стала тормошить его, но Саша был спокоен, стоял на ногах и улыбался, он совсем не замёрз, разве что не вспотел как обычно.