Мессия Дюны

Лето не ведал больше сомнений. Он знал, почему стоит здесь один, охваченный тем не менее чувством, что вся эта земля принадлежит ему и будет исполнять его волю. Ощущал он и крепость той нити, которая связывала его со всем человечеством, и ту глубокую потребность во вселенной, доступной чувственному опытному восприятию и поддающейся логическому объяснению, во вселенной, состоящей из распознаваемых закономерностей, лежащих в основе непрестанно происходящих изменений.

Я знаю эту вселенную.

Червь, доставивший его сюда, стоял, выпрямившись, ожидая, как послушное дрессированное животное, команды своего хозяина. Лето управлял червем только с помощью покрытых новой оболочкой рук, удерживая кольца червя на поверхности. За время ночного путешествия на север червь страшно утомился. Его силикатно-серный внутренний «двигатель» работал на пределе своих возможностей, изрыгая мощные потоки кислорода, порождая завихрения, охватывавшие Лето. Временами жар причинял ему головокружение, наполнявшее сознание странными ощущениями. Эти постоянно повторяющиеся субъективные видения были обращены на предков, живших в его существе, а это заставляло самого Лето переживать земное прошлое своего рода. Эти знания помогали познать те изменения, которые происходили сейчас в его личности.

Он понимал, сколь мало человеческого в нем осталось. Соблазняемый Пряностью, которую он поглощал при первой же возможности, он видел, что его оболочка перестала быть форелью так же, как он сам перестал быть обычным человеком. Реснички песчаных созданий проросли в его плоть, создав новое существо, которое в течение всех предбудущих веков станет претерпевать свои неповторимые метаморфозы.

Ты видел это, отец, но отверг, подумал он. — То было нечто, породившее в тебе ужас, и ты не смог встретить это лицом к лицу.

Лето знал, что думали о его отце и почему.

Муад'Диб умер от своего предзнания.

Но в действительности Пауль Атрейдес бежал от реальности вселенной в состояние Алам аль-Митхаль, будучи еще живым, не решившись на то, на что отважился его сын.

Теперь от Пауля остался только Проповедник.

Лето привстал на песке и обратил свой взор на север. Именно оттуда придет червь, и на его спине будут сидеть двое: юный фримен и слепец.

Над головой Лето пролетела на юг стая бледных летучих мышей. Их редкие пятна темнели на фоне вечернего неба. По направлению их полета опытный фримен мог определить, где можно найти убежище. Но Проповедник не последует за летучими мышами. Им не позволено остановиться в Шулохе, чтобы не привлекать чужаков, а именно туда держит путь Проповедник.

Появлению червя предшествовало некое темное движение в промежутке между землей Пустыни и небом. На почву пал ма-тар, дождь песка, летящего с большой высоты, — отголосок умирающей бури. Видимость ухудшилась на несколько минут, но потом снова восстановилась.

На основании дюны, возле которой сидел Лето, выступила ночная роса. Он ощутил влагу ноздрями, поправил оболочку, прикрывавшую рот. Не было больше нужды искать источники воды. От своей матери фрименки Лето унаследовал длинный кишечник, который всасывал всю воду из любого содержимого. Живая оболочка поглощала и задерживала любую влагу, с которой соприкасалась. Даже когда Лето просто садился на песок, оболочка выпускала псевдоподии, поглощавшие тепловую энергию почвы.

Лето внимательно смотрел на приближавшегося червя. Было ясно, что поводырь уже видит Лето — темное пятно на фоне светлой дюны. Погонщик червя не мог видеть, что собой представляет объект, но с этой проблемой мог справиться любой фримен. Любой неизвестный предмет — источник возможной опасности. Реакция юного погонщика, таким образом, была вполне предсказуемой без всякого пророческого видения.

В полном соответствии с правилами направление движения червя несколько изменилось, и он двинулся прямо на Лето. Гигантские черви были оружием, которым охотно пользовались фримены. Черви помогли сокрушить Шаддама в битве у Арракина. Этот червь, однако, отказался повиноваться воле погонщика и остановился как вкопанный в десяти метрах от дюны, и никакая сила не могла заставить его сдвинуться с места.

Лето поднялся, чувствуя, как убираются в кожу реснички. Он освободил рот.

— Ахлам, васахлам! Добро пожаловать, дважды добро пожаловать!

Слепец стоял на спине червя, положив руку на плечо поводыря. Человек высоко вскинул подбородок, нос его был направлен точно на Лето, словно слепец принюхивался к причине, остановившей его. Закатное солнце окрасило лоб Проповедника в оранжевый цвет.

— Кто это? — спросил слепой, тряся поводыря за плечо. — Почему мы остановились?

Голос был глухой и гнусавый из-за затычек в ноздрях. Юноша со страхом посмотрел на Лето.

— Это одинокий странник в Пустыне. По виду он сущий ребенок. Я пытался направить на него червя, но червь не захотел подойти к нему.

— Почему ты ничего мне не сказал? — спросил слепец.

— Я думал, что это одинокий путник, — начал оправдываться юноша. — Но это оказался демон.