Мессия очищает диск

— Ух ты! — радостно возопил мальчишка. — Защитка! Сейчас мы ее сделаем! — И раньше, чем судья успел использовать служебную табличку, с невероятной скоростью захлопал мухобойкой по всем десяти квадратам, одновременно чертя свободной рукой какие-то иероглифы в одиннадцатом.

— Погоди!.. Табличка...

— Не мешай! — досадливо дернул ухом Маленький Архат. — Сиди и молчи!

Руки мальчишки так и летали, все сектора Адского Ока уже светились ярко-голубым пламенем, не поспевая выполнять приказы, некоторые из ответов Маленький Архат тут же воспроизводил в свободном квадрате, и лицо мальчишки при этом напоминало морду кота, по самые усы обожравшегося краденой сметаной.

Судье Бао оставалось только смотреть и пускать слюнки от зависти.

— ...Сообщите ваше имя... сообщите!.. имя, ранг и... Нижайше прошу прощения, Владыка! Ваш высочайший ранг и допуск подтверждены. Начинаем поиск в Третьем мире.

Нарисованный Яньло исчез, трепеща усами, и в Недремлющем Оке вновь началось мельтешение.

Мальчишка откинулся на спинку кресла и победно улыбнулся.

— Как... как ты смог? — судья Бао с трудом подбирал слова.

— А, ерунда! — махнул рукой Маленький Архат, явно немного рисуясь. — Тут пароли китайские, я их быстро расколол. Да, извини, что я так... бесцеремонно — но твоего допуска все равно бы не хватило. Я проверил.

Судья понял далеко не все, хотел было попросить разъяснений, — но тут на весь глаз вспыхнуло изображение, заставившее обоих мгновенно умолкнуть и прикипеть взглядом к открывшейся картине.

На заднем плане, за дымкой желтой пыли поверх холмов, угадывались размытые контуры островерхих пагод Поднебесной, а ближе, как бы заслоняя их собой, стоял воздевший над головой руки Лань Даосин. По искаженному нечеловеческим напряжением лицу даоса градом катился пот, а губы дергались, словно в припадке падучей, произнося неслышные слова.

Потом нахлынули звуки: топот, конское ржание, хриплые крики, лязг оружия, нечленораздельный рев... Изображение сместилось, стали видны ряды бумажных воинов, вооруженных мечами «цзяньгоу», насмерть рубившиеся с четверкой жутких всадников: один — бледный, с обтянутым пергаментной кожей ликом, больше похожим на скалящийся череп, на таком же мертвенно-бледном коне и с боевой косой в руках; другой — на гнедом жеребце, разивший длинным мечом направо и налево, и противостоящие ему воины падали, рассыпаясь бумажными обрезками; третий — на белоснежной кобыле, в сияющем венце, вооруженный луком; четвертого, на вороном скакуне, судья не успел как следует рассмотреть, потому что в этот момент послышался громоподобный рев, изображение испуганно дернулось, и выездной следователь увидел дракона.

Нет, такого дракона судья Бао еще не встречал, хотя в аду успел насмотреться всякого. Багрово-красный, семиглавый, рогатый, извергающий дым из всех семи пастей, похожих на львиные, с медвежьими мохнатыми лапами и длинным хвостом скорпиона — подобное чудище судья не мог себе представить даже в самом страшном кошмаре!

Дракон спешил на помощь всадникам, подминая стонущую землю.

А на спине чудовища... прямо в ложбине, поросшей жестким волосом, восседала соблазнительная девица явно легкого поведения, наряженная в багряницу (под цвет дракона, что ли?!) и с ног до головы увешанная украшениями и жемчугом!

В руке девица держала золотую чашу, время от времени игриво отхлебывая из нее; и красные капли стекали по точеному подбородку с ямочкой.

Вино?

Кровь?

Дракон бежал весьма резво, сотрясая холмы топотом, и судья еще подумал: «Как эта певичка с него не падает?!» Однако девица каким-то чудом держалась, а за спиной дракона уже шевелилась земля, из разверстых могил вставали полуразложившиеся трупы с горящими глазницами и шли следом — медленно и неотвратимо...

— Армагеддон! — прошептал рядом Маленький Архат, но Бао было сейчас не до него.

Потому что перед надвигающимся драконом внезапно возник... осел!

До боли знакомый осел, в свое время доставивший святого Ланя к вратам ада Фэньду!

Только теперь ослик не казался кротким и покорным: куда там, это был огромный разъяренный ослище, размерами почти не уступавший чудовищу из неведомых краев!

На мгновение Око затуманилось, и судье показалось, что вместо осла он видит перед собой статного небожителя в лазоревых одеждах, сжимающего в руках длинный стяг с изображением... все того же осла!

А потом туман исчез, осел недобро оскалился, высоко подпрыгнул — и с оглушительным ревом: «И-и-а-а-а!» — засадил дракону всеми четырьмя копытами сразу по четырем ближайшим головам!

Дракон отшатнулся, из пострадавших голов брызнула темная мокрота, слипаясь комками; девица таки не удержалась и с визгом слетела со спины зверя, облив все вокруг содержимым чаши... Осел снова заревел, задрав хвост, но дракон не стал дожидаться повторения атаки: с обиженным ворчанием он проворно развернулся и бросился наутек, едва не растоптав устремившуюся следом девицу и сметая по дороге восставших из могил мертвецов, нерешительно сгрудившихся позади.