Мессия. Том 1

Чувствуйте себя обязанными перед теми, кто принимает от вас. Взгляните на их смелость и доверие — они могли и отказать. Взгляните на их милосердие. Они позволили вам излиться на себя, подобно дождевой туче. А когда туча, полная дождя, изливается, — вы полагаете, она ходит повсюду, разыскивая достойных? Бывает ли дождь сильнее на полях браминов и слабее на полях несчастных шудр? Он не заинтересован. Он просто благодарен жаждущей земле, которая с радостью принимает его. И отовсюду исходит радость — от зеленой листвы, от душистых цветов. Внезапно сухая земля больше не суха — она полна соком, полна жизнью.

Но все же жаждущая земля исполнила акт милосердия: она разгрузила тучу. Она освободила тучу — теперь та может с легкостью двигаться, куда бы ветер ни подул.

Однако нет религии, когда-либо думавшей об этом. Фактически религии были озабочены деньгами и властью, которые могут прийти от богатых. Они и в самом деле старались убедить богатых отдавать… но таким окольным путем.

Читая буддийские писания о милосердии, я изумлялся, как ловок ум людей, которых вы считаете религиозными. Я не считаю, что эти слова произносил сам Гаутама Будда, ведь они были собраны после его смерти. А он разговаривал в течение сорока двух лет непрерывно, поэтому существует так много школ — тридцать две школы — с различными писаниями, где утверждается: «Так говорил Будда». Теперь уже нет возможности выяснить это.

Но читаем… сначала говорится о красоте милосердия, достоинстве милосердия, награде, которую вы получите в другом мире, если вы милосердны. А в конце говорится: «Но помните, давайте лишь тем, кто достоин». И определяется, какие люди достойны. Определение таково, что только буддийский монах подходит для этого. Давайте бхикку, буддийскому монаху — не говорится именно буддийскому монаху, однако дается определение, которое применимо только к буддийскому монаху.

И то же самое — для индуистов, мусульман, христиан. Но никто из них в действительности не думал о милосердии приятия, потому что они не заботились о самих себе, они были озабочены деньгами — как получить их, как склонить людей к даянию, как убедить их, что отдавать — хороший бизнес, поскольку они получат намного больше в другой жизни.

Здесь Альмустафа восходит к высшему возможному сознанию.

Кто вы есть, чтобы люди раскрывались перед вами и снимали покровы со своей гордости, дабы вы увидели достоинство их наготы и их гордость, свободную от смущения?

Кто вы? Вы отдаете нечто мирское — деньги, хлеб, одежду, ночлег.

Случилось однажды, что я путешествовал из одного села в другое. В этой области не было железной дороги, а мой шофер был новичком, и там было два города с очень похожими названиями. Так что он прибыл среди ночи не в тот город. Это был мусульманский город. Мне требовалось просто переночевать.

Первый вопрос был: «Вы мусульманин?»

Я сказал: «Это обязательно — быть мусульманином? Мне нужен лишь приют для сна в вашем доме».

Они ответили: «Если вы мусульманин, добро пожаловать. Если вы не мусульманин, просим прощения». — Но ведь это и есть то, что рассказывали им их проповедники!

По счастью, мой шофер был мусульманином, поэтому он сказал: «В следующем доме вы не разговаривайте вообще. Вы выглядите совершенно как мусульманин, проблемы нет. Вы просто не говорите, а я управлюсь. Я скажу: "Мой мастер, мой хозяин в молчании!"»

Я сказал: «Попытайся», — и это сработало! Я получил все ж гостеприимство, и даже больше того, ведь я соблюдал молчание. Но утром, когда мы уезжали, я сказал: «Будет единственно верным заставить вас осознать, что я не мусульманин и я не храню молчание. Разумеется, мой шофер мусульманин».

Они были по-настоящему сердиты и раздражены. Собрался весь город. Мой шофер сказал: «Что вы натворили? Дела было всего-то минуты на две. Если бы вы промолчали, они все приглашали бы вас и считали бы, что великий святой, мудрец осчастливил их дом, их город».

Я сказал: «Но это была бы неправда. Я согласился с тобой, потому что был слишком уставшим и сонным».

Однако обстановка накалялась. Мой шофер сказал: «Вы должны предпринять что-то, ведь это все фанатики». Любой, кто принадлежит организованной религии, предубежден и фанатичен, поскольку его основное понимание состоит в том, что только его религия права, а все другие религии ошибаются. Он может говорить это, но может и не говорить.

Видя ситуацию — а я должен был достичь нужного места вовремя, и шутка зашла уже слишком далеко, — я рассмеялся и сказал: «Вы такие простые и наивные люди. Сумеете ли вы узнать мусульманина, когда увидите его?»

Они сказали: «Мы же видим, ты выглядишь как мусульманин».

А я сказал: «Что касается моего молчания, то это была моя последняя ночь молчания. Вот почему я разговариваю сейчас».

Все они смеялись, все они обнимали меня и говорили: «Всегда, когда ты пожелаешь, — добро пожаловать. Когда бы ты ни проезжал этим маршрутом, все дома открыты для тебя».