Месть

— Потому что ты влюблена в него, глупая сука. И он в своей жуткой, садистской, сатанинской манере тоже вроде как тебя любит. Почему ты это делаешь?! Потому что какая-то шлюховатая модель болтает о нем всякий бред?! — спросил Эндж.

— Это, скорее всего, не бред, но нет, дело не только в этом, я еще много чего поняла. Некоторым вещам... просто не суждено сбыться, — сказала ему она.

— Тейтер Тот, вы двое уже семь лет избегаете смотреть правде в глаза. Я бы сказал, что это вполне логично.

Тейт пригрозила, что не придет повидаться с ним перед отъездом, и он успокоился. Эндж произнес последнюю пламенную речь о том, как глупо она поступила, что это была худшая идея на свете, и о том, что Ник Кастилль — один из самых скучных людей, которых ему доводилось встречать, и больше не сказал ни слова на эту тему. Просто стоял и обнимал ее, пока она плакала.

Всё плакала, и плакала, и плакала.

Удивительно, но все это время Сандерс оставался с ней. В ее гостиничном номере стояли две двуспальные кровати, поэтому он даже не стал заказывать себе другой номер, а просто лег напротив нее. Он так и не вернулся домой, а Джеймсон даже не позвонил. Тейт проснулась в пять утра и обнаружила, что Сандерс гладит свой костюм. Это изрядно бы ее повеселило, если бы не душераздирающая мысль о том, что она никогда больше не увидит, как Сандерс вытворяет нечто подобное.

— Ты не обязан здесь оставаться, — сказала она ему в последнюю ночь.

Парень сидел в придвинутом к кровати кресле, лицом к телевизору. Тейт растянулась в своей постели, уставившись в потолок. Но наблюдала за ним краем глаза.

Сандерс пожал плечами.

— Знаю. Но хотел бы остаться, — ответил он.

— До самого конца? — рассмеялась Тейт.

— До самого конца.

— Ты не повезешь меня в аэропорт, иначе я, наверное, буду так долго рыдать, что не найду свой самолет, — пошутила она.

— Ну, тогда мне точно стоит тебя отвезти.

— Сэнди, — предупредила она.

— Еще есть время одуматься. Всё исправить, — заверил ее он, не отрывая взгляда от телевизора. Тот был выключен.

— Нет. Это время давно прошло, — сказала ему Тейт.

Парень покачал головой.

— Нет. Джеймсон рассержен, но простит тебя. Он очень отходчивый, — сказал Сандерс.

— Я не хочу, чтобы меня прощали. Меня не нужно прощать за то, что я воспринимаю это определенным образом. Нет ничего плохого в нежелании с кем-то быть. Это ужасно, печально и больно — но в этом нет ничего дурного, — объяснила она.

— Нет, есть! Когда все это ложь, и ты делаешь это только для того, чтобы причинить кому-то боль, — заметил Сандерс.

Тейт нахмурилась.

— Ты думаешь, я поэтому это делаю? Только чтобы причинить ему боль? Сэнди, чтобы я могла причинить ему боль, у него для начала должно быть сердце, — бросила она.

— У него есть сердце. И он доказывал мне это много раз. Однако, ты намеренно закрывала на это глаза.

«Ауч, ну, ладно, вот тут было обидно».

— Наши отношения всегда были скорее сексом, чем чем-то еще. Он повторил это мне раз десять, а может, и сто. Я была ему нужна только для секса, и должна была быть для него только сексом, всего лишь сексом, сексом, сексом. Ты понимаешь, каково мне? — спросила она, повернув голову, чтобы посмотреть на него.

Сандерс снял пиджак, скрестил руки на груди и поправил галстук. На Тейт были трусики и свободная майка. Обычный вечерний наряд для парочки.

— Поначалу ты тоже хотела именно таких отношений. Затем ты их изменила, и Джеймсон согласился. Они никогда не были полностью построены на чем-то таком смехотворном, как секс, — сказал ей Сандерс.

Тейт рассмеялась.

— Сэнди, в нашем с Джеймсоном сексе не было ничего смехотворного, — хихикнула она.

Парень нахмурился.

— Поверю тебе на слово.

— Это еще один минус во всей этой ситуации, — сказала она, снова уставившись в потолок.

— Что?

— Секс. Мне кажется, что после Джеймсона я перестала замечать других мужчин.

— Хорошо.

— Прекрати. Как мне теперь вообще строить нормальные отношения? Это весьма проблематично, когда я могу думать о сексе только с одним конкретным мужчиной, — вздохнула она.

— Ты могла бы просто заниматься сексом с ним, и проблема решена.

— Сэнди.

— Не все упирается в секс, Тейтум. Мир не вращается вокруг него.

— Похоже, что еще как вращается.

— Это ты так хочешь. Джеймсон так хочет. Но это вовсе не обязательно.

— С таким человеком, как он, такое сложно вообразить. С ним у меня такое ощущение, будто это единственное, на что я гожусь, единственное, что для него значу. Поэтому я чувствую себя виноватой, но секс с ним так хорош, что я постоянно его хочу, и поэтому чувствую себя еще более виноватой. Понимаешь, что я имею в виду? У тебя когда-нибудь был такой секс? — спросила Тейт, заложив руки за голову.

— Нет, — ответил Сандерс после долгой паузы.

— Ну, ладно, к примеру... у тебя был реально крутой секс, это в принципе то же самое. Вот представь себе свой самый лучший секс, а потом представь, что этот человек обращается с тобой как с мусором, — настаивала она.

Сандерс долго молчал.

— Я не могу этого сделать.

— Почему?

— Потому что не могу.