Месть Акулы

Ник был уже без сознания, но Софрон продолжал избиение. Как заведённый, молотил ногами неподвижное тело, и при каждом ударе в лицо, черты которого были уже сглажены и залиты кровью, Никита бился затылком об стену.

— Ты же убьёшь его, придурок! — Лаки бросилась на выручку к несостоявшемуся любовнику.

Софрон, развернувшись, переключился на девушку.

— Только не по лицу! — успела крикнуть она, прежде чем апперкот в солнечное сплетение вышиб из груди дух.

Она упала, обрушив на себя вешалку. В глазах потемнело, стало нечем дышать и показалось, что сердце вот-вот остановится, но сознание не угасло, она слышала, как Софрон ищет своё пальто, одевается, путаясь в рукавах и шарфе, и бормочет:

— Суки, я давно чувствовал, что вы за моей спиной любовь крутите… Убил бы обоих! Шалава драная, ну чего тебе не хватало?!

Выходя из квартиры, он ногой со всего маха врезал Лаки по заднице. Она стерпела, не подала виду, что слышит и чувствует.

— Трахайтесь теперь, сколько влезет! Если сможете… — Софрон хлопнул дверью, и Лаки осмелилась встать.

Снежана так и сидела в ванной, другие гости не выходили из комнат. Как они могли не слышать шум?

— Уроды! — всхлипнула Лаки, склоняясь над Ником.

Глаза его были закрыты, на губах пузырилась кровавая пена. Лаки почувствовала дурноту: ей прежде казалось, что такое количество крови бывает только в кино.

— Да помогите же кто-нибудь!

Из ванной высунулась Снежана:

— Он ушёл?

— Ушёл, ушёл!

— Я думала, он и меня…

— Да кому ты нужна, корова облезлая?!

— Сама ты корова, понятно?!

Успокоились так же внезапно, как завелись. Обнялись. Лаки всхлипнула на плече у подруги. Из комнат так никто и не выходил.

— Ужас…

— Кто мог подумать…

Вдвоём затащили Никиту в кухню, влажным полотенцем обтёрли лицо.

— Меня сейчас вытошнит, — простонала Снежана, с ужасом разглядывая повреждения на лице неудачника.

— Все мужики одинаковы. — К чему относилось это замечание, Лаки объяснить бы не смогла. — Наверное, надо позвонить в «скорую»?

— Ты что! — Снежана испугалась, что приехавшие врачи непременно увидят, что она принимала наркотики, и пожалуются в милицию.

— А если он умрёт?

— От этого не умирают…

Никита прожил ещё около часа и скончался, не приходя в сознание. Лаки разрыдалась:

— Кто же знал, что так всё получится?

Снежана подавленно молчала, сидя в углу кухни на кресле. Её трясло.

— Можно было догадаться, — сказал один из гостей, вечный студент медицинского вуза. — Закрытая черепно-мозговая травма, кровоизлияние в мозг. В больнице его могли бы спасти.

— А чего же вы все по норам сидели, когда его тут убивали? Чего никто не вышел, разнять не помог?

— Нам что, больше всех надо?

Впервые общественное мнение не поддержало Лаки, выставляло её виновницей происшедшего, предлагало самостоятельно разобраться с бедой.

— Не надо было давать направо и налево, — не преминула поехидничать подруга студента, очкастая крыса с перхотью на воротнике толстого свитера.

— Пошла ты!

— Значит, так, — студент обнял подругу, — Лаки, мы удаляемся. Надо милицию звать, а мне с ней встречаться нет никакого резона.

— Ты же ведь ни при чём…

— Начнут допрашивать, проверять. А меня, между прочим, военкомат разыскивает. Всё равно мы с Ленкой не видели ни черта…

— Да! — сверкнула линзами крыса и утащила своего благоверного в прихожую одеваться.

Следом за ними потянулись и остальные. Некоторые уходили молча, другие бубнили разные оправдания:

— У меня паспорт не в порядке…

— А мне к десяти в аэропорт надо, батю встречать.

— Это ваше личное дело, так что сами и разбирайтесь…

— Ну и валите все! — крикнула вдогонку Лаки.

Несмотря на то, что трагедия случилась в чужой квартире и никто не приказывал ей оставаться, девушка и не подумала уйти. Запали в душу слова трусоватого медика о том, что в больнице парня могли бы спасти. Хотела ведь позвонить по «03»! Это все подруга виновата, кокаинистка чёртова, зачем она отговорила? Своей вины Лаки не ощущала. Разве что самую малость. Можно ведь было потерпеть и заняться поцелуями чуть позже, когда Софрон отправится на встречу, о важности которой говорил ещё утром.

Стремясь уберечься от эмоциональных перегрузок, Лаки привычно сваливала всю ответственность на других.

Кроме хозяев квартиры, дожидаться милицию решила ещё одна пара, да Снежана продолжала сидеть в кресле, поджав под себя ноги и тупо глядя на стену.

— Громко, — сказала она мёртвым голосом.

— Что?

— Часы идут слишком громко.

— Господи, да где же эти чёртовы менты?!

Первые появились через двадцать минут после вызова. Два сержанта патрульно-постовой службы, в тяжёлых бронежилетах и с автоматами, протиснулись в кухню, постояли над трупом. Очевидно, они готовились к худшему, а теперь, когда выяснилось, что все уже произошло и разбираться с ситуацией придётся другим, облечённым большей властью сотрудникам, немного расслабились:

— «Скорую» вызывали?

— Зачем? И так ведь все видно.

— Порядок есть порядок. Известный гражданин?

— Кто?

— Вот этот, мёртвый.

— Он документы всегда с собой носил. В куртке, наверное.

— С кем он подрался?

— Мы не видели.

Патрульные усмехнулись, выказывая недоверие к услышанному.