Месть амазонки

Лин бросила взгляд на его лицо и озабоченно приподнялась на локте. Ему явно снилось что-то плохое. Спокойное в обычной обстановке лицо воина было суровым и напряжённым, словно он готовился сразиться со множеством противников сразу. Огромные кулаки были сжаты, а грудь то и дело вздымалась, словно он разминался перед боем.

Протянув руку, Лин осторожно погладила его по лицу, пытаясь разбудить. Вздрогнув, Тигр открыл глаза и, моментально осмотревшись, облегчённо вздохнул. Чуть улыбнувшись подруге, он медленно сел и, проведя ладонью по лицу, хрипло сказал:

– Мне снился странный сон. Словно тебе грозила твоя Верховная, а я, не разобравшись, бросился тебя защищать.

– Ты помнишь это? – растерянно спросила Лин.

– А что в этом удивительного? – не понял он. – Это же мой сон.

– Это был не совсем сон, – медленно ответила Лин. – Точнее, это был совсем не сон.

– Как тебя понять? – удивлённо проворчал Тигр. – Не совсем сон, совсем не сон. Хочешь сказать, что это было на самом деле? И ты разговаривала со своей наставницей?

– Да. Великая Мать дала ей такую силу. Она всегда может мысленно найти меня. Но то, что было сегодня, напугало нас обеих.

– А что было? – не понял воин.

– Ты ворвался в наш разговор как смерч, заставив Верховную отступить. Не знаю, как у тебя это получилось, но ты просто смёл нас обеих. Меня запер за глухую стену своего духа, а её просто отбросил. Где ты этому научился?

– Не знаю. Такому меня никто не учил, – пожал плечами Тигр. – Надеюсь, я не сделал тебе больно?

– Нет. Больше всего пострадала моя гордость, – улыбнулась Лин.

– А при чём тут гордость? – удивился воин.

– Меня учили этому всю жизнь. Нашу связь с Верховной благословила Великая Мать, а ты просто одним усилием воли ворвался в наш разговор и, не особо напрягаясь, просто запер меня в себе. И это во сне. Мне и представить страшно, что будет, если ты примешься буянить наяву, да ещё и рассердившись.

Чуть помолчав, воин улыбнулся и, с иронией посмотрев на девушку, ответил:

– Ты спрашивала, что такое, когда тебе помогают духи предков. Теперь ты испытала это на себе.

– Значит, это не твоя сила? – растерянно спросила Лин.

– Наверное, моя, но направляли её они. Я ничего подобного не умею.

– А ты когда-нибудь пробовал? – неожиданно спросила Лин.

– Нет. Я только знаю, что могу услышать мысли испуганного или разозлённого человека. Но он обязательно должен находиться в сильном душевном волнении. Как это было, когда ты позвала меня.

– Я уже ничего не понимаю, – жалобно произнесла Лин, прижавшись к нему.

– А что тут непонятного? – пожал плечами Тигр. – Я воин. Мужчина. И должен защищать свою женщину. Вот и всё.

– Да, но во сне… – начала Лин.

– Даже из Серых Земель, – решительно оборвал её Тигр, закрывая ей рот поцелуем.

Лин крепко прижалась к нему и, увлёкшись, даже не обратила внимания на снова раздавшийся удар грома. Кое-как оторвавшись друг от друга, парочка отправилась умываться. Им обоим очень хотелось вернуться в комнату и, заперевшись, забыть обо всех сложностях и проблемах. Но это было невозможно. Готовящийся бандитский сход нельзя было игнорировать. От его исхода зависела их спокойная жизнь в этом городе. Устраивать массовую резню Тигр не собирался. Жесткие меры он решил оставить на самый крайний случай.

Лин долго смеялась над этой фразой, но она как нельзя более точно передавала сложившуюся ситуацию, выходов из которой было только два. Драться или договориться. Но устраивать побоище накануне праздника означало повесить себе на хвост всю городскую стражу, то есть крушение всех планов. Оставалось только уговорить королей городского дна оставить их в покое.

Разобравшись с умыванием и завтраком, воины вышли на задний двор. Тигр быстро соорудил из соломы и куска старой мешковины мишень, на которой смолой пометил центр, и, укрепив её на заборе, подошёл к девушке.

Сидевшая на бревне со скучающим видом Лин с ленивым интересом рассматривала купленный ей лук. Оружие и вправду было необычным. Собранный из рогов чёрного тура и трёх видов древесины, лук представлял собой небольшое, но очень мощное оружие. Степняки и кочевники владели этим оружием виртуозно, на скаку поражая цель на расстоянии сто двадцать локтей.

Сама Лин, как все западные воины, пользовалась обычным, прямым луком. Высушенной и согнутой при помощи тетивы палкой, срубленной с бука или дуба. Но разница с оружием кочевников заключалась в том, что тетива после выстрела не хлестала стрелка по мякоти большого пальца, что значительно облегчало саму стрельбу.

Мрачно посмотрев на подошедшего Тигра, Лин медленно подняла оружие. Усмехнувшись, воин весело сказал:

– Десять выстрелов. Если всадишь все десять стрел в центр мишени, тренировка отменяется.

– А если нет? – удивлённо спросила девушка.

– Тогда ещё сто выстрелов. За каждый промах, десять выстрелов штрафа.

– Озверел, – возмутилась Лин, – я же завтра рук не подниму!

– Поднимешь, – усмехнулся в ответ воин. – Ты не гаремная красотка, а воин. Так учили стрелять меня, а я буду учить тебя. Тем более что луком ты пользоваться умеешь. И стрелять ты будешь не с коня, а стоя на земле.