Месть Артефактора 2

В разговоре повисла пауза. Эти двое слишком долго знали друг друга. Обычно, хватало и полуслова для взаимного понимания. Но сегодня было сказано очень много. Смертельно много. Фактически представитель рода Державиных делал войну с императором неизбежной, ставя на то, что когда нынешнего императора "сметут", и его заокеанские друзья будут договариваться уже с другим правителем Российской империи, про его род не забудут.

— Говорят, что нынешний глава готов пойти на сделку с императором, ради прощения для младшего поколения. — Негромко констатировал лорд, давая понять, что за жизнью старого партнера до сих пор следит. И уж точно в курсе "течений" в его доме.

— Все так, мой дорогой друг. — Склонил голову Даниил Тарасович. — Однако для этого нужно, чтобы дали согласия Ростовы и Долгорукие.

Вот оно узкое место. То самое "бутылочное горлышко", которое он собирался разбить, чтобы загнать свой собственный род в положении крысы, которой уже нечего терять, чтобы она бросилась в безнадежную смертельную атаку.

— А они дадут? — Нейтрально поинтересовался Гастингс.

Он прекрасно знал, насколько императору нужны производства Державиных и что Ростовы, Долгорукие и Орден тоже готовы идти на уступки ради укрепления общего дома. Если бы не его должность, предполагающая нескончаемые попытки этот самый дом разрушить, то лорд наверняка отнесся бы к ним с пониманием. Он тоже желал лучшего для своей страны. Однако долг требовал от него укреплять связи с не самыми лучшими представителями "этих русских".

— Пока ничего непоправимого не произошло — да. — Кивнул своим мыслям старик, уже давно для себя все решивший.

Собеседник прекрасно услышал слово "пока". Но проблемы индейцев шерифа не волновали. Он уже подсчитывал, что именно род Гастингс приобретет, если согласится помочь Державиным. Пока картина выглядела очень даже соблазнительно. Причем у северных варваров есть поговорка: "обещать — не значит жениться.". Так что маржа с этого предприятия выходила и впрямь великолепная.

— Так что же ты планируешь предпринять? — Поинтересовался он деловито. — Хотя нет, дорогой друг, я поддержу тебя в любом случае. Так что подробности мне знать ни к чему.

Однако Даниил Тарасович все же ответил. Ведь ему очень хотелось, чтобы кто-то понял, ЧЕМ он готов пожертвовать "для своей страны".

— Я доведу начатое до логического завершения. — Улыбнулся скорее сам себе хозяин кабинета. — И на этот раз никаких полумер.

Его собеседник понял. Более чем. Вот только оплачивать чек, который он собирался выписать фактически покойнику, не собирался. Кто же отдает долги проигравшим? Да и доживет ли кто-нибудь до того момента, чтобы предъявить счет к оплате?

— Ты понимаешь, что за это придется заплатить? — Поинтересовался лорд негромко.

Ему было плевать. Он как гончая уже тянул поводок, почуяв великолепную возможность нанести еще один удар по северному соседу. Однако ситуация требовала участия. И понимания. А это значит, что он сделает все, чтобы остаться Державину "добрым другом". Ну а потом... Какой же идиот возьмется помогать его роду, тем самым беря на себя ответственность за, в сущности, теракт, который собирался сотворить старик?

— Понимаю. — Спокойно ответил старик, глаза которого горели в этот миг почти фанатичным огнем.

Связь прервалась. Больше этим двоим сказать друг другу было нечего.

Лорд Гастингс некоторое время посидел в тишине, собственного кабинета, глядя в окно на мутные воды Темзы. Через несколько минут он вновь поднял телефонную трубку и коротко бросил:

— Директива три-двенадцать "Север". В работу.

Шестеренки очередного витка Большой Игры закрутились.

Глава 9

— Девушка, вашей маме зять не нужен?! — Нервно хохотнула Татьяна, передразнивая Алексея.

Парень только плечами пожал. Ему не было дела до банальности очередного подката. Плевать ему было и на "корявость" формы. Главное — результат!

— Ааааааа! — Долгорукая не собиралась скрывать свои эмоции.

Правда, все же девушка старалась это делать так, чтобы прохожие не слишком пугались. У них и так были на то причины. Например, перевернутый и слегка "пришибленный", словно исполинским молотом лимузин. Или поломанное тело перед ногами Приимкова. Оно (по-другому ЭТО идентифицировать парень не мог!) еще шевелилось и глухо стонало, придерживая пострадавший пах.

"Аж жаль бедолагу!", — решил Алексей. Но ничего не поделаешь. Пострадавшая сторона решила, что нанесенное ей оскорбление можно "смыть" только так. Ну, хорошо... Если честно, то это он так решил. И ни разу о том жалеть не собирался.

— А что такое? — Невинно поинтересовалась та самая "сторона" у заламывающей руки Татьяны.

Долгорукая на миг замерла, не в силах придумать мгновенный ответ. Нет, у нее много чего вертелось на языке. Вот только выдавать это все здесь и сейчас Воронцовой было неразумно. Тем более, что она только-только пришла в себя, напугавшись ее саму куда больше... Окружающей обстановки.

Девушка вздохнула, собралась мыслями и негромко, можно даже сказать, что и монотонно выдала:

— Сорок девять гипотез, тридцать семь попыток, часы анализов провалов...