Месть Блэка (СИ)

Я полежал еще с закрытыми глазами, успокаивая забившееся от адреналина сердце. "Вот сейчас я проснусь, и..." - я сильно зажмурился и открыл глаза. Ничего не изменилось. Я чуть запаниковал. Вскочив с какого-то полуразвалившегося матраса, огляделся по сторонам. Три стенки из все такого-же грубого камня, и толстая железная дверь, сквозь большое окно которого виднелась другая железная дверь и кусочек узкого коридора, освещаемый лишь редкими факелами. В каменном мешке два на два метра был только этот соломенный топчан, дырка в камне в углу под нечистоты, и лужа уже грязной воды с противоположной стороны с какими-то глиняными осколками. С внутренней дрожью, я подошел к этой луже, до рези в глазах вглядываясь в нечеткое отражение. Из лужы, словно из другого мира, на меня смотрел совершенно незнакомый мне человек. Лишь глаза остались прежними - голубыми, с примесью зеленого.

Я пошатнулся, рухнув на топчан. В голове зеленой вспышкой начали возникать образы и воспоминания. Вот мне шесть - и я делаю бумажные кораблики с дядей Альфардом, заставляя магией плавать их против течения ручья. Мне семь - и я сижу в родовой библиотеке на коленях у деда Арктуруса а он рассказывает мне сказки Барда Бидля. Воспоминания о сестрах и младшем брате Регулусе. Бэлла, Цисси, Меда... Отец, подаривший первую палочку и научивший первому заклинанию. Вальпурга - всегда аристократично отстранённая, но с гордостью смотревшая на своего маленького сына. Первая встреча с Джеймсом, первая драка и дружба, учеба в Хогвартсе, Ремус, Лили, Питер, оказавшийся предателем. Гарри... Калейдоскоп воспоминаний крутился все быстрее и быстрее, словно в ускоренной перемотке показывая мне жизнь Сириуса, мою жизнь. И только волшебное беспамятство прекратило эту карусель. В этот раз я был ему рад.

*****************************************************

Сознание вернулось резко, толчком заставив меня подняться. Откуда-то со стороны коридора донесся еле слышимый шелест. Резко стало холоднее, изо рта повалил пар. Казалось, что света стало еще меньше... хотя куда уж больше. Изнутри стала подниматься глухая тоска, иррационально хотелось завыть... Это были они. Дементоры. Сириус знал, как защититься от их влияния. Вторая форма анимага притупляла мысли, ставив вперет лишь инстинкты и желания. Но это был Сириус. А я же совершенно не помнил, как становиться псом. А в присутствии стражей Азкабана сконцентрироваться на воспоминаниях было слишком тяжело.

Вдруг я буквально почувствовал, как внутри шевельнулось что-то темное, тяжелое. Словно большой мохнатый зверь оно медленно выползало из подсознания. Я и не заметил, как упал на четвереньки. Тело ломало, но вместе с этим становилось легче. Откуда-то из другой камеры раздался полный отчаянья женский крик. Спустя минуту в камере уже не было исхудалого узника, вместо него гневно скалился на безмолвные фигуры гигантский пес.

Когда дементоры ушли...ускользили, если можно так выразится. Я превратился обратно. Удалось вспомнить, как это делается. Тело била дрожь. Сил не было даже чтобы подняться и дойти до топчана. Так я и лежал на холодных камнях до момента когда в двери открылось маленькое окошко и внутрь засунули деревянный поднос. Обостренное обоняние уловило запах еды. В животе заурчало. Я нашел в себе силы чтобы дойти до двери и едва себя сдерживая, принялся за тюремную пищу. Это был какой-то бульон с крупой и кусок хлеба. Порция, достаточная для того, чтобы не сдохнуть, но не достаточная для того, чтобы наесться. Когда я все съел - поднос исчез вместе с посудой, а на полу остались несколько камешков. Временная трансфигурация, вспомнил я уроки.

- #$%@#$ - выругался я. - и угораздило же.

Когда последствия прихода дементоров немного прошли, я принялся обдумывать план побега. Даже не то, что со мной случилось, это можно было обдумать позднее, а план. Я чувствовал, что еще пара таких визитов и думать будет уже некому. Эти твари высосут мой мозг через трубочку, как это и случилось с Сириусом... со мной. Следует привыкать к тому, что я это он. Кстати, план побега у.. меня уже был. Сириус обдумывал его без малых семь. Но он боялся. Как боялся и я. Выбраться из камеры было сложно, но не невозможно. Тело настолько исхудало, что в обличье собаки я бы смог протиснуться через окошко для кормежки. Анимагия позволяет при должных тренировках изменять размеры второй формы. Но помимо клетки, препятстивем было то, что стены камеры служили не только способом удержать узника. Но и защитой от... Дементоров! Они не могли пройти через толстые преграды. И это защищало узников от "поцелуя". А тюрьма находилась где-то в северном море, под антиапарационным и маглоотталкивающим куполом. На расстоянии километра от стен тюрьмы обитали лишь дементоры. До твердой земли же было неизвестное количество миль, и Сириус не знал, хватит ли сил у меня добраться до нее.