Месть Блэка

То, что это именно убийцы, было понятно сразу, по четкой организованности засады. Интересным был только вопрос личности того, кто организовал это увеселительное мероприятие и сумел подкупить министерских клерков, один из которых как раз выдал мне вполне легальный портал. На этот раз нужды в маскировке не было, и я решил воспользоваться официальным методом путешествия через границы из международного отдела. Проблем с аврорами Берлина я не хотел. Не тот случай.

— Ну и кто меня заказал? — приблизился я к пришпиленному к стене магу в простейшей тканевой маске. Его более неудачливые коллеги, к сожалению, ответить уже не могли, валяясь на мостовой небольшого темного тупичка и не подавая ни явных, ни скрытых признаков жизни.

— Пошел ты! — попытался харкнуть на меня кровью бледный бородатый мужчина восточной наружности, скорее всего, турок, как только я палочкой стащил с него маску. — Аmını sikeyim, orospu… — попытался продолжить он, когда красный луч Круцио заставил несостоявшегося убийцу подавиться собственными словами.

— Отлично, а теперь legilimens, — направил я волшебную палочку на его голову. Однако как только попытался проникнуть в его разум, мужчина затрясся еще сильнее, а затем затих насовсем, глядя в пространство ничего не выражающим взглядом.

— Дерьмо, — выругавшись, откинул бесполезное уже тело. У урода оказалась поставлена защита на сознание, только не обычная, экранирующая мысли от вторжения, а такого типа, которая превращает пользователя в овощ, стоит попытаться прочитать его мысли. Собственно, популярностью она не пользовалась и являлась не очень распространенной именно из-за этого. Самостоятельно такую никакой трезвомыслящий маг себе не поставит, но вот одноразовым исполнителям… — Самоубийцы чертовы. Putrescere!

Проклятие гниения быстро подчистило местность, оставив на земле только грязь, легко убираемую бытовыми чарами, и пару артефактов, которые на проверку оказались антиаппарационным куполом и еще одной сигналкой. Трогать я их не стал, перчаток из драконьей кожи у меня с собой не было, да и выйти на заказчика посредством этого хлама я вряд ли бы смог. Вместо этого, как вернусь в Англию, стоит прижать сотрудника, который мне выдавал этот злополучный порт-ключ, и побеседовать по душам. А сейчас…

— Да-с… задержка, — немного замялся я перед внимательным взглядом седоволосого волшебника, даже несколько совестно стало, что заставил старого человека ждать. — Так что за это прошу меня извинить.

— Не стоит, — после недолгой паузы заговорил мастер с явно чувствующимся железным акцентом, как это бывало у немцев, затем повернулся спиной ко входу и направился вглубь помещения. — Подождите здесь.

Уже из-за стеллажей донёсся его приглушенный голос, Грегорович не то беседовал с кем-то, не то просто рассуждал вслух, но мне в любом случае было как-то неуютно. Не слишком-то любезно с его стороны, наверное. Видимо, чем-то дед его ему сильно насолил в свое время, и общая нелюбовь к Блэкам в любых проявлениях добралась ещё и до меня… Либо он уж очень не любит тех, кто опаздывает, кто этих стариков с их тараканами и старческим маразмом разберёт. В любом случае, мне нужна только палочка, а раз Грегорович не отказал в приеме с самого начала, остальное меня совершенно не волновало. Может, он вообще договаривался с метровой лентой, как и Олливандер собираясь снять мерки специальным оборудованием.

Надеюсь, процесс изготовления не затянется надолго, так как позаимствованная у Ликориса палочка уже начинала ощутимо «взбрыкивать» и нервировать меня самого. При этом заклинания выходили такими же, ничуть не убавив в мощности, в чем я сам убедился менее получаса назад, просто сам процесс… Если сравнивать это ощущение с чем-то, то на ум сразу приходила ассоциация письма громоздкой, тяжелой ручкой, из тех, с кучей цветов и металлическим стержнем, после которой непривычно ныли детские пальцы, только вместо разноцветных чернил — свинец. Да, ты будешь писать точно так же, как и самой обычной шариковой ручкой, но сам процесс нельзя будет назвать увлекательным занятием, скорее уж наоборот, отбивающий желание использовать без действительной на то нужды. Уж явно несравнимо с тем, что сделано под заказ по твоим меркам, подходящая именно тебе, дорогая и удобная… Что за…

— Держите, — по-простецки впихнув мне в руки две простенькие, без узоров и гравировок, шкатулки, буркнул Грегорович. — И проваливайте. Больше я вашему деду ничего не должен.

После же, он прошел к двери, не обращая внимания на застывшего от растерянности меня, распахнул её и опять уставился с нечитаемым выражением лица, заставляя передёрнуть плечами в не самом приятном ощущении.