Месть древнего бога

– Ну что ж, теперь нам уже в самом деле пора, нужно успеть до окончания собрания.

Фишка воскликнула:

– Вы что же, так всю жизнь и ходите по струночке? Платки эти носите в такую жару… Сам он псих, этот ваш Дори… Дури…

– Дуремар! – не удержался от подсказки Леша.

Машка прыснула, а Анюта поправила:

– Дормидонт.

– Постойте, – сказал вдруг Боря. – Это не он такой высокий, крупный, с темной бородой?

– Да, именно так он и выглядит, – ответила Машка. – Дуремар! Хи-хи-хи!

– Если он действительно так выглядит, то это уже скорее Карабас-Барабас, – резюмировал Саша. – Дуремар должен быть мелкий, вертлявый…

– И в желтом пеньюаре, – довершил Боря.

– Постой, Боря, а где ты его видел? – спросил Степа. – Мы хоть и заходили в деревню, но никакого Дурема… это… Дормидонта там не видели.

– Нет, я его видел не в деревне, а… – Горло Бори снова сдавил знакомый спазм. Он закашлялся, с трудом глотая воздух. Наконец мальчик отдышался и только теперь уловил внимательный взгляд профессора. Но Иван Евгеньевич лишь понимающе кивнул и ничего не сказал.

Марина отдала Маше пустой вымытый бидон, и сестры направились к выходу.

– Хорошо здесь у вас, весело, – сказала Анюта Степе, вызвавшемуся их проводить. – У нас совсем не так.

– У нас – полнейший отстой, гнилое болото с заплесневелыми домостроевскими обычаями! – добавила Машка. – Ни музыку послушать, ни кино посмотреть!

– А вы приходите к нам еще! А лучше – бросайте этого своего Дуремара и поехали с нами в город. Выучитесь, профессию получите.

– А разве… так можно? – широко раскрыла глаза Анюта, но сестра не дала ей договорить, дернула за рукав:

– Идем, нам и так бежать придется! Нет, Степа, дальше провожать не надо.

Анюта на прощание махнула рукой, и они исчезли за зарослями орешника.

Степа медленным шагом вернулся в дом.

– А что, нормальные девчонки, не какие-нибудь забубенные монашки! – выразила общее мнение Таня. – Если, конечно, не считать нарядов. Платки эти…

– Красивую девчонку никакие платки не испортят, – ответила ей Фишка.

– Испортит только обилие косметики! – не преминул вставить Леша, покосившись на нее. В самом деле, Натку еще ни разу не видели без яркого макияжа, даже во время работы. Дорогие стойкие краски позволяли ей всегда быть при полном параде.

Она открыла уже рот, чтобы высказать Леше все, что о нем думает, но тут заговорил Степа:

– Платки, косметика – глупости все это. На нее если долго смотреть, то начинает казаться, что попал в сказку. Красивую русскую сказку…

Все разом замолчали. Каждому было без объяснений понятно, о ком речь.

День прошел как обычно, разве что работоспособность у всех была явно повышенная. Когда окончили работу, прежде чем уйти с раскопа, Фишка задала профессору вопрос:

– Иван Евгеньевич, а что может находиться под этим бугром? Странный он какой-то.

– Кто знает, Наталья. Возможно, кусок стены или обломок колонны. Знаешь, у меня насчет этого бугра немалые надежды имеются. Но говорить о них сейчас не вижу смысла, потому как с такими темпами мы завтра, самое позднее послезавтра, до него доберемся. Удивили вы меня сегодня, гаврики: за один день сделали больше, чем за два предыдущих.

– А и верно, – оглядевшись по сторонам, произнес Саша. – Главное, я как-то и не устал почти.

– Действительно, – согласились остальные. – Сейчас перекусим и айда купаться!

Растянувшись на мягкой прибрежной травке, Боря с удовольствием наблюдал за проплывающими розоватыми облаками. Журчала речка, синели лесные дали, ветерок пробегал по траве. И вспоминались Степины слова, сказанные утром, – о красивой русской сказке. Это место казалось сейчас Боре именно сказкой, в которой обязательно есть и красивые резные терема, и былинные богатыри, и Баба-яга со Змеем Горынычем… В детстве Боря очень любил эти сказки, да и сейчас при случае перечитывал. И всегда в голову приходил вопрос: а кем бы стал он сам, окажись в такой сказке? В детстве мечталось стать могучим воином, скакать по необъятным просторам верхом на быстром коне… Боря улыбнулся – наивные детские мечты; едва ли ему с такой слабой физической подготовкой удалось бы справиться с тяжелым древним оружием. Вот с лошадью – дело другое. В прошлом году в деревне он без проблем научился ездить верхом, даже сам себе удивился, как легко нашел к лошадям подход. Лошади… Боря, прикрыв глаза, с наслаждением вспомнил прошлогодние скачки по полю до заброшенного хутора и обратно. Надо будет еще туда съездить.

– Все мечтаешь! – Фишка в своем полосатом купальнике уселась рядом на траву и стала выжимать мокрые волосы. Она только что с Сашей и Степой ныряла со скалы, а теперь вылезла обсохнуть и согреться.

– Угу. Вот представь – скачет по земле, по верхушкам деревьев, по облакам огромная сказочная лошадь, белая-белая, разгоняя скопившуюся тьму и нечисть, и на смену мраку приходит свет.

– Бо-о-оря, у тебя все до-ома? – протянула Натка.

– Все, кроме любимой сестрички. Просто сейчас закрыл глаза, и такое представилось. А вообще хорошо здесь, красиво!

Фишка бросила взгляд на кромку леса:

– Красиво, конечно. Но вот насчет хорошего – сомневаюсь. Эта ведьма еще себя покажет…