Месть фортуны. Фартовая любовь

— Кенты, угомонитесь! Тихо на поворотах! Будет наезжать друг на друга! — встали паханы.

— Иль сам не фартовал? Не тряс ювелирки и антиквар? Посмотрел бы я на тебя в моей шкуре, если б на тебя ментов подкинули, с чекистами и шпаной. А потом случайностью назвали! Почему его законников в тот день не замели лягавые? Хотя были рядом, ближе плевка? Откуда пронюхали, что не я «липу» пустил, а Лангуст? Вякни мне они, что на хазу к нему возникают, или он к ним? Если нет, то почему самого не взяли за жопу? Она у него из-за киоска всем фраерам города была видна? Его кенты у ментов на ходулях висели. С хрена всех отмазываешь? Не Они ли закон наш по хрену пустили?

— А и верно ботает Шакал! — тупо согласился Медведь, крутнул башкой, болевшей с похмелья. И, глянув на Лангуста, спросил трезвея:

— Стемнил гад, потрох вонючий?!

— Не кентуюсь я с лягавыми! Век свободы не видать!

— Заглохни, падла! — оборвал Медведь, усомнившийся в клятве Лангуста.

— Ведь мы могли отдать рыжуху на хранение Лангусту. Чего ж его менты не сняли? Знают, ни одна малина его не минет! — подливал Шакал злобы.

— Это ты не нам ботай! Кто другой, может, и оставит. Но не твоя малина и не ты! — рассмеялся Медведь.

— Но лягавые про это не секут! — стоял на своем Шакал.

— Музейную рыжуху никто не доверит никому! — отмахнулся маэстро.

— Ну, может, я ее загнал Лангусту! Иль секет, где мы притырились? Почему не замели?

— Вот тут и есть прокол Лангуста! Колись, падла! Не то, дышать не оставлю до вечера! — пригрозил Медведь.

— Тогда на хрен было мне законников в подземку фаловать и рисковать их кентелями? Вякнул бы лягавым и ожмурили б Черную сову до последнего фартового. Никто и не допер бы, что с ней стряслось! — спокойно ответил Лангуст.

— Вот дьявол! Верняк тоже! — не мог сообразить маэстро, кто из паханов прав в этом споре.

— В подземку лягавым не возникнуть. Там куча «зелени» на стреме. Они предупредили б нас! Это и лидеру доперло б! — усмехался Шакал.

— Твой Паленый за лимон провел бы ментов вместе с псами. Только что переоделись бы в тряпье фраеров! — возразил Лангуст.

— Но почему тебя не замели, если нас стремачили? Все в том, что на тот миг ты не допер, где мы приморились? Куда поздней разнюхал у Паленого. Если б раньше расколол его, не высветился бы с лягавыми! Ведь и в подземке — сотни лазеек! Возникни туда мусора, они и ходуль бы наших не успели приметить! А вот с банком — не отмажешься! Сучью «муху» на мурло даже жмуру тебе поставлю! — грозил Шакал.

— Ты падла! Меня лажаешь? А сам оглянись на себя! Моего медвежатника спер! Единственного! Своей Задрыге — в хахали! Сманил куклу обезьяне! Сколько потрафил, чтоб забавлял ее? В закон заразу взяли, а она, года не прошло, на шею Королю повисла. Мылится ему в бабы. И Шакал не вякнет, что в его малине закон обосрали! Его Задрыга! — смотрел на Шакала Лангуст.

Медведь даже рот открыл от удивления:

— Задрыга? Шакал, он не темнит?

Пахан Черной совы вытер вспотевший лоб. Только рот открыл, Лангуст перебил:

— Его Задрыга на всех прыгает! Поначалу на Боцмана, потом — на Паленого. Все не обламывалось ей. Приловила Короля!

— Заткнись, козел! — побелели губы Шакала и он, продохнув, сказал:

 — Король сам ко мне прихилял! Не сманивала его Задрыга. На кой хрен! Свой медвежатник есть! Но ни один кент лишним в малине не бывает. И Король — знатный фартовый! Нет у них с Капкой ничего! Задрыга — не шмара! Не секу, как дальше! Но нынче — закон держит! Но не о том треп! Пусть за свое Лангуст ответит! — настаивал Шакал.

— Король уже был в деле у тебя?

— Был. Уже не раз! — ответил Шакал.

— Тогда чего ты вякаешь?! — повернулся Медведь к Лангусту. И, обратившись к паханам, спросил:

— Какое ваше слово?

— А что вякать? Облажался Лангуст, как падла! Шакал верняк трехает! Замокрить надо! — поддержал Дрезина глухо.

— Если с ментами не скурвился, все равно нарушил закон, приморил свою шпану — мокрить законных! Двоих кентов ожмурили! Разве можно это на холяву простить? — возмущался Сапер.

— Пусть Шакал сам с Лангустом управится. Башлями снимет или шкуру сорвет! За кентов своих! Но из паханов и закона — выпереть надо! — подал голос Решка.

— Шакала в предел Лангуста поставить хозяином! А уж он сам выберет, как дальше дышать? — предложил Карат.

— Шакала — в предел? — Медведь хмыкнул и продолжил:

— Хотя… Долю отвалил такую, что Лангуст и за год столько не давал.

— Откуда взять? Шакал у меня общак спер! — выкрикнул Лангуст.

— Не я, Король! И файно отмочил! За свое и наше тряхнул падлу! За мной не пропало! Я и за это в долю тебе положил! — признался Шакал Медведю.

— Ну и Шакал! Да твои кенты у самого черта муди оторвут, вякнут, что таким родился! — рассмеялись паханы.

— Так что с Лангустом, кенты? Как вы решили? — спросил Медведь.

— Пусть вякнет, как с Паленым у него склеилось? Зачем его подставил?

Маэстро сморщился, как от зубной боли.