Месть географии. Что могут рассказать географические карты о грядущих конфликтах и битве против неизбежного

Хэлфорд Маккиндер предлагает нам посмотреть на европейскую историю как на производную истории Азии, так как он считает, что европейская цивилизация основывается на постоянном противостоянии захватническим устремлениям азиатских племен. Маккиндер задолго до Мак-Нила отмечает, что Европа утвердилась как культурный феномен в основном благодаря своей географии: горные массивы, долины, полуострова – оттуда происходили отдельные нации, которые противостояли угрозе, исходившей с равнин России на востоке. Равнинные территории России распределялись между лесами к северу и степями на юге. Прообразы Польши и Российского государства были созданы, по утверждению Маккиндера, исключительно для защиты северных лесов, ведь в V–XVI вв. с просторов голых южных степей совершали набеги гунны, булгары, мадьяры, калмыки, печенеги, половцы, монголы и прочие воинственные племена. В бескрайних степных районах «Хартленда» суровый климат, из растительности – в основном трава, которая порой уступает место песку. Песок этот разносят на огромные пространства мощнейшие ветра. В таких условиях вырастают жестокие воины, уничтожающие врага или гибнущие на поле брани, не стремясь найти места, где можно было бы укрыться. Союз франков, готов и жителей римских провинций в противостоянии азиатам породил прообраз современной Франции. Подобным образом появились Венеция, Папская область, Германия, Австрия, Венгрия и другие европейские державы. Маккиндер пишет:

«Стоит задуматься о том, как на протяжении нескольких столетий, которые теперь мы называем мрачным Средневековьем, язычники с севера пиратствовали в Северном море, сарацины и мавры-язычники держали в страхе Средиземное море, а турки совершали набеги из Азии в самое сердце христианского мира – с полуострова, окруженного враждебным морем со всех сторон. И мы четко видим причину территориального дробления современной Европы, которая словно находилась между молотом и наковальней. Под молотом следует понимать мощь земель “Хартленда”».[127]

А что ж Россия? Защищенная от вторжения лесами, тем не менее она пала жертвой Золотой Орды в XIII в. и в результате осталась за бортом европейского Возрождения с комплексом неполноценности и чувством незащищенности. Огромная империя, раскинувшаяся на суше, не имеющая природных барьеров – защиты от нападения – кроме, собственно, лесов, Россия хорошо усвоила урок жестокого гнета завоевателей. И как результат она постоянно пытается увеличить и удержать собственную территорию или, по крайней мере, контролировать близлежащие земли.

В то время как монголы из Центральной Азии в опустошающих походах добрались не только до России, но и до Турции, Ирана, Индии, Китая, северных земель арабского Среднего Востока, Европа по большей части не знала подобных бед, а потому смогла стать политическим центром мира[128].[129] Действительно, принимая во внимание тот факт, что пустыня Сахара отделяла Европу от большей части Африки, судьба Европы до эпохи Колумба, согласно Маккиндеру, зависела в основном от развития событий в азиатской степи. И речь идет не только о монголах. На протяжении X–XI вв. турки-сельджуки совершали набеги в степи «Хартленда», разорив значительную часть Ближнего Востока. Именно в результате дурного обращения сельджуков с христианскими паломниками в Иерусалиме начались Крестовые походы, которые Маккиндер считал началом коллективной истории Европы.