Месть из прошлого

Я аккуратно спрыгнула с крышки унитаза, тихонько подошла к двери, покрутила ручку и приложила ухо к замочной скважине. В доме царила такая же мертвая тишина, как и на улице.

Странно. Разве в борделях ночью не должен царить праздник веселья и любви, предлагаемой хмельными красавицами всем без разбору гостям? Или бордель находится под прикрытием профсоюзов, кои строго следят за расписанием работающих девушек и выставляют всех клиентов ровно в 9 вечера?

Осторожно и бесшумно приоткрыв дверь, я высунула нос в темный коридор и на цыпочках вышла из комнаты, напряженно прислушиваясь к темноте.

Сначала я ничего не слышала, кроме шума монотонно гудящего кондиционера, но через некоторое время ухо уловило едва различимый говор. Я немного подумала, а потом почти на ощупь стала пробираться на звук приглушенных голосов где-то вдалеке.

Тихий гул раздавался из бара. Мур и Эрвина сидели в самом его углу, уютно устроившись на полукруглом диванчике и о чем-то очень миролюбиво беседуя, словно знали друг друга тысячу лет.

Застыв у входа в бар и подрагивая от струй холодного кондиционера, я отрешенно подумала: а вдруг Мур – та самая крыша, о которой говорила уезжавшая девушка? Которая «капризничает» и «отрывается по полной»? Тогда понятно, почему Эрвина не предложила ему остаться со мной!

Вот почему Муру приспичило заехать в богом забытый городишко. Встретиться с любителем старины, как бы не так! Только такая дура, как я, права Галка, могла поехать с неизвестным человеком неизвестно зачем и неизвестно куда!

Тихо-тихо я отползла назад, закрыла дверь, которая, кстати, оказалась без замка, осмотрела еще раз комнату и решительно подошла к комоду. Вытащила из него все ящики, сняла тяжеленные подсвечники и стала толкать по направлению к двери. Комод был из настоящего дерева, раритетный и тяжелый как черт, но я лихо передвинула его к двери, идеально загородив массивом дверной проем. Теперь никто в комнату ко мне не зайдет.

Не раздеваясь и не умываясь, свернулась калачиком на шелковом покрывале, тараща глаза в потолок. Время тащилось медленно, стрелки просто застыли на циферблате… Три часа ночи, четыре, пять…

Утешала меня только одна мысль. Машка поднимет дикую бучу, если не увидит меня завтра. Брат, естественно, знает, с кем я путешествую. Главное – не открывать дверь. На этой мысли я благополучно провалилась в сон.

Разбудил меня назойливый стук в дверь и шум голосов в коридоре. Дверь была задвинута комодом, и, естественно, никто войти в комнату не мог.

– Лиза! – надрывался невидимый Мур. – Что случилось?

– У тебя есть мобильник? – вместо приветствия сонно ответила я, выползая из-под скользкого покрывала и с огорчением рассматривая припухшие от почти бессонной ночи глаза в зеркало комода. – Не открою дверь, пока не наберешь номер брата.

За стеной послышалось удивленное покашливание. Через полчаса Мур принес мне мобильник и просунул через зарешетчатое оконцо в ванной комнате. Я переговорила с Машкой, потом с братом.

Сережка хотел узнать, благополучен ли был путь до Лас-Вегаса. От всех пережитых волнений я плохо соображала и поэтому честно ответила, что пришлось переночевать по дороге в одном из борделей Невады. Повисло недоуменное молчание, а потом, по обыкновению, громко и сердито проорав: «Не забудь прихватить телефончик заведения!», – Сергей дал отбой.

– Теперь выходишь? – спокойно поинтересовался Мур откуда-то из-за окна. – Поторопись, есть очень хочется.

– Да, – пробурчала я и попробовала отодвинуть комод от двери.

Вы не поверите, но я не то чтобы оттащить комод на место, а и на сантиметр отодвинуть его не смогла, и пропыхтела целый час, пытаясь сдвинуть проклятый с места.

Наконец между мебелью и дверью образовалась малюсенькая щель, через которую мне и удалось протиснуться в коридор, потной, злой и с дрожавшими от физического перенапряжения коленками. Дюжие секьюрити при виде меня не смогли сдержать смеха.

– Девчонка одна сказала мне утром, – заметил один другому, – что посреди ночи из соседней комнаты раздался странный шум. Она не могла понять, что происходит? Оказывается, наша гостья комодом дверь загораживала! – и мускулистые ребята громко заржали как сытые кони.

Я величественно прошла в бар, стараясь не обращать на зубоскалов внимания. Странно, но утром заведение не выглядело так зловеще, как вчера ночью. Пахло лавандовым мылом, хорошо заваренным кофе и сдобными булочками с корицей.

Присев за стол, покрытый свежей накрахмаленной скатерью, я хмуро поздоровалась с Эрвиной, которой что-то шептал на ухо дюжий молодец.

– Зачем придвинула комод к двери? – весело поинтересовался Мур, одетый сегодня не в полицейскую форму, а в потертые джинсы и простенькую беленькую футболку.

Перед ним стояла тарелка с огромной горой пухлых блинчиков, которую он щедро заливая вонючим кленовым сиропом.

– А зачем ты оставил меня совершенно одну ночью? – возмутилась я, раздражаясь от его веселого тона. – И где? В сомнительном заведении! А если бы кто ко мне пришел? Дверь, к твоему сведению, не запиралась на замок!