Месть каторжника

Этих двух примеров достаточно, чтобы показать, до ка кой степени салон герцога Д'Альпухары должен был занимать общественное внимание в Париже. Де Марсэ в игре был страшно не воздержан. Сначала ему что называется не везло, потом счастье улыбнулось, и к трем часам утра он был в выигрыше на двести тысяч франков, проигранных герцогом Дампнар-Конти.

Большая часть игроков, не встававших со своих мест с десяти часов вечера, выказывали уже явные признаки усталости. На свое несчастье де Марсэ предложил герцог, отыграться в экарте, на что последний согласился, по видимому, почти безучастно, как и всегда, впрочем, в подобных случаях. Это был самый хладнокровный игрок, какого только можно себе представить. Нося одно из самых громких имен во Франции и обладая таким состоянием, которого не могли истощить все его безумства, герцог всегда бывал весел, всегда улыбался и готов был к услугам тех, кто хотел бы выиграть у него сотню тысяч франков. Говорили, что он пользуется десятью миллионами годового дохода, но и эта цифра была ниже действительной. Де Марсэ, чувствовавший себя в ударе, хотел попробовать выиграть у него малую толику, чтоб собрать пятьсот тысяч франков: ему хотелось положить по сто тысяч франков на каждого из своих детей и на имя их матери, чтобы иметь возможность в подходящий момент жениться, не испытывая угрызений совести за то, что оставил их без помощи. Это вовсе не означало, что он собирался их бросить навсегда: де Марсэ вполне мог жениться, не мешая Полю Сегену по-прежнему сохранять за собой гнездышко в Палезо. Но тогда, может быть, он не будет в состоянии выделять из своих домашних расходов те двадцать пять тысяч франков, которые ему стоило ежегодное содержание Шарлотты с детьми. А он ни за что в мире не хотел бы лишать их тех удобств, к которым сам приучил.

Случай казался ему весьма удобным, он чувствовал себя в ударе, как говорят игроки, и решил этим воспользоваться. Глаза Эммануила де Кастро, все время не упускавшие его из виду, радостно блеснули, когда он заметил, что де Марсэ предложил герцогу продолжать игру в экартэ. Он незаметно обменялся с герцогом каким-то знаком, значение которого было понятно лишь им двоим. Слуги принесли маленький знаменитый столик, тот самый, на котором началась безумная партия, привлекшая внимание всего Парижа, переменили свечи, положили для каждого игрока карты, и игра началась.

Ставка была назначена в 300 тыс. франков — сумма, как раз нужная де Марсэ. Первая же партия, в 100 тыс. франков, была выиграна герцогом. Надеясь выиграть третью, де Марсэ удвоил ставку и проиграл, это раззадорило его еще более, — он «зарвался», как говорят игроки, и, уже не соображая, продолжал удваивать ставки, а счастье все отворачивалось от него. Еще партия — и он проиграл ровно миллион франков!

— Не хотите ли продолжить? — по-прежнему хладнокровно спросил его счастливый игрок. — Я поверю вам и еще «на запись»!

— Нет, довольно! — отвечал несчастный заместитель прокурора, вставая из-за стола. — К двенадцати часам дня вам будет уплачено, герцог! — и он ушел, шатаясь, как пьяный.

Эммануил и Дампнар обменялись торжествующим взглядом.

— Один есть! — пробормотал де Кастро.

Поль еще не успел сделать и десятка шагов по улице, держа шляпу в руках, чтобы освежить пылающую голову, как почувствовал, что кто-то фамильярно схватил его за руку. Он быстро обернулся: это был Эммануил де Кастро.

— Нехорошо, мой дорогой Поль, — проговорил последний с дружеской улыбкой, — нехорошо забывать о своих друзьях в минуту страданий!

Это правда, я страдаю! — отвечал де Марсэ, в душе которого блеснул луч надежды, когда он вспомнил те предложения, которые несколько часов тому назад сделал ему Эммануил.

. Вот именно, когда человек страдает, тогда-то он и должен питать доверие к тем, кто его любит. Ну, успокойтесь, я понимаю ваше положение. Вы не хотели бы просить у ваших родных сразу такую большую сумму, не так ли? Так вот, идите к себе домой, велите себе сделать ванну, отдохните, затем приходите ко мне в десять часов, и я вам одолжу эту сумму на какое угодно время.

— Ах, мой дорогой! — отвечал молодой человек, с чувством пожимая ему руки, — вы спасете мне жизнь, мне достаточно будет несколько месяцев, чтобы вернуть вам все. Спасибо! В несколько часов мне было бы невозможно достать целый миллион!

— Так решено, в десять часов, — повторил португалец своим мягким и звучным голосом, повернувшись к дому Д'Альпухары.

Обрадованный де Марсэ сел в проезжавший мимо фиакр и велел везти себя домой. Ровно в десять часов он явился в отель де Кастро.

— Ах! Какое несчастье, господин, — сказал ему привратник. — Господин де Кастро, пробуя сегодня утром револьвер, нечаянно выстрелил и сильно поранил правую руку. К счастью, напротив живет доктор, который и поспешил перевязать ему рану, а то бы я не знаю, чем это все кончилось, так как он мог потерять массу крови. Господин де Кастро лежит теперь в постели и не велел никого пускать к нему, за исключением вас!