Месть кровавого жнеца

— Мы не знаем их ситуации, конечно, — вздохнул Войтех, — но если бы речь шла о моей племяннице, я бы чужим людям ее не отдал. Поговори с ней. Но сначала, конечно, с мужем.

Саша вздохнула, понимая, что он прав. Она бы тоже не отдала. И эта женщина не отдаст. И Максиму она еще ничего не говорила. Они никогда не поднимали вопрос усыновления, и она даже не представляла, как он к этому относится, потому что всегда считала, что для нее самой это неприемлемо. Она быстро вытерла лицо руками, снова глядя куда-то в сторону.

— Да, ты прав, она не отдаст, да и Яне будет лучше с родными. Это был просто минутный порыв. — Она улыбнулась, хотя улыбка почти не получилась. — Глупость.

— В нем не было ничего глупого… в отличие от большинства твоих порывов, — хмыкнул Войтех, пытаясь ее немного приободрить. — Это было бы логичное решение и ее проблемы, и твоей. Просто, наверное, это не тот случай.

Саша снова улыбнулась.

— Что ж, похоже, Вселенная так просто мне не сдастся, да? Никогда не хотела детей и вечно творила глупости, а стоило один раз передумать, и то не вышло.

Его рука внезапно сместилась со спинки качелей ей на плечи, губы приблизились к ее уху.

— Возможно, она имеет в виду для тебя что-то другое. Ни одна дверь перед нами не закрывается просто так. Это всегда означает, что где-то ждет другая. Надо просто ее найти. Иногда это требует времени, но ты ее найдешь. Обязательно найдешь.

— А если я найду ее слишком поздно?

— Слишком поздно для чего?

— Для того, чтобы ею воспользоваться. Знаешь, как иногда бывает? Кажется, у тебя еще куча времени, а потом раз — и понимаешь: все, поздно, это надо было делать лет десять назад, а теперь уже ешь то, что осталось. Или наоборот, ошибаешься дверью. Думаешь, что твоя, а потом внезапно видишь другую, которая вот точно твоя, но видишь ее уже из окна той комнаты, в которую вошел.

— Не бывает слишком поздно, пока человек жив. Иногда остается не так много времени, как хотелось бы, но если чувствуешь, что дверь твоя, в нее нужно заходить. Сколько бы времени ни осталось.

Саша снова надолго замолчала, думая над его словами.

— Мне все время чего-то не хватает, — наконец тихо произнесла она. — Не хватает событий, не хватает людей вокруг, впечатлений, эмоций, понимаешь? Еще и ты со своими расследованиями в последнее время почти не появляешься. И мне кажется, я просто плесенью покроюсь, если так и дальше будет продолжаться.

Войтех прижался щекой к ее волосам и едва ощутимо поцеловал в макушку.

— Но сейчас же я здесь. Я не дам тебе заплесневеть, обещаю. Постараюсь появляться чаще… Но вообще-то ты можешь завести еще какое-нибудь хобби.

— Какое, например?

Он пожал плечами.

— Не знаю. Это должно быть что-то необычное. В меру авантюрное, но не слишком опасное… — Он задумался на несколько секунд, а потом вдруг выдал: — Например, курсы вождения вертолета. Практика там дороговата, так что много ее не возьмешь, но теория тоже интересна. И на тренажере бывают вполне себе интересные ощущения.

Саша чуть отстранилась от него, но только чтобы иметь возможность заглянуть в лицо.

— Вождение вертолета? — переспросила она. — Серьезно?

— Почему нет? — улыбнулся он. — Ты когда-нибудь летала на вертолете?

— Ни разу в жизни.

— Тогда приезжай как-нибудь ко мне в Москву, я тебя покатаю. Денег на аренду вертолета у меня, конечно, нет, но зато есть хорошие друзья, которые теоретически могут это устроить.

— Хм, заманчиво. Теперь я обязательно приеду.

Она снова прислонилась к нему, чувствуя его чересчур быстрое сердцебиение. Они были уже слишком давно знакомы, чтобы он все еще так реагировал на ее близость. Саша не тешила себя этой иллюзией, знала, что причина тому, скорее всего, его видения. Организм все еще не оправился от них.

— Если мы найдем другие поводы встречаться, возможно, ты не угробишь себя своими видениями.

— Поверь, у меня нет такой цели, — сдержанно заметил он. — Но… Это моя дверь, и я в нее уже вошел. Ни ты, ни я не сможем повлиять на результат.

— Но ты можешь хотя бы не лезть на рожон, — мягко заметила она, а затем полушутливо добавила: — Иначе однажды у меня не останется выбора, кроме как все-таки отвезти тебя в больницу. Представляешь, что нам там скажут?

— Ты правда считаешь, что в больнице мне помогут? — недоверчиво уточнил Войтех. — Что, по-твоему, я должен буду сказать докторам? Что мне становится очень плохо во время видений прошлого и будущего? Боюсь, что после этого меня начнут лечить не от того. А с меня хватит психиатров.

— Именно поэтому я еще ни разу не отвезла тебя в больницу. Я знаю, тебе иногда кажется, что я перегибаю палку. Например, когда запрещаю тебе вставать с дивана и отбираю телефон, — Саша улыбнулась, — но это только потому, что я не могу тебе помочь по-другому. Людям с такими симптомами, вне зависимости от причин, место в реанимации, понимаешь? А я не могу тебя туда отвезти, потому что мы оба окажемся в психушке. Я каждый день спасаю таких, как ты, а тебе помочь не могу. И это… Поэтому я и пытаюсь перестраховаться. Вовсе не потому, что мне так нравится тобой командовать.