Месть легионера

Лейтенанта спасло только то, что он каким-то чудом, за секунду до выстрелов, увидел, что кобура его противника пуста, и сделал кувырок через голову в сторону «полковника». Когда же Андрей вырос перед персонажем в полный рост, то его рука уже сжимала обратным хватом огромный боевой нож.

– Х-хе-ек!..

Мощная струя крови из перерезанного горла ударила прямо в лицо...

«...Не надо было дергаться, падла!.. И с пистолетиками баловаться!..»

Филин подхватил пистолет «полковника» и ринулся к лестнице.

– Та-та-та-та-та-та! Та-та-та-та-та-та! – заливались два пулемета длинными очередями, заглушая все остальные звуки.

– В-ва-ау-у! В-вав, в-вав! В-вау-у-у! – подвывали рикошетившие пули, создавая невыносимую для непривычного уха какофонию.

Он уже влетал в комнату, где засел «курильщик», когда:

– Б-бу-у! – рявкнула еще раз мощная винтовка.

«Сука неугомонная!..»

– Бах-бах! Бах-бах!

Андрей стрелял из двух рук двумя двойками...

...Бойцы спецподразделений всегда обучались стрелять из пистолета дуплетом. То есть по принципу «одна секунда – два выстрела». Обычная милиция так не стреляет! Ну, разве что бойцы ОМОНов и СОБРов, которые успели побывать в Чечне... Тут все просто. При штурме объекта твой противник просто обязан быть нейтрализован, если ты не хочешь получить пулю в спину. Здесь не стоит задача арестовать или взять в плен... И, главное, что счет идет даже не на секунды – на доли секунд! Думать, решать, судить-рядить... На все это просто нет времени – либо ты, либо тебя! Другого выбора не дано!.. А две пули, при хорошей подготовке, практически гарантия, что противник нейтрализован. Это отрабатывалось и вбивалось в голову на уровне рефлекса. Филин уже даже и не умел нажимать на спусковой крючок один раз, если это была не винтовка с оптикой...

Его пули влетели в оба плеча снайпера...

Это больно... Это по-настоящему больно, когда тебе четырьмя тяжелыми девятимиллиметровыми пулями дырявят сразу оба плеча...

Но... «Курильщик» был настоящим солдатом! Таким, что Андрей было даже зауважал его... На несколько секунд...

Он рухнул на пол у подоконника, но не издал при этом ни единого звука!.. Вот где была школа...

– Ну что, сука, добегался? – прошептал тихо Филин.

Андрей был страшен сейчас. Его лицо, руки, его камуфляжная куртка... Все было залито бурыми потеками крови... Словно вурдалак, восставший из могилы и уже отведавший человеческой плоти... И его голос... Замогильный, сиплый... Только от всего этого можно было получить инфаркт...

Сердечного приступа с «курильщиком», конечно же, не случилось – не тот случай, он и не такое видал! Но... Испугался он не на шутку... Раненый, он начал пытаться говорить «очень убедительно» и почему-то очень быстро, словно боялся не успеть:

– Is a greater mistake, the soldier! I the major of forces of special purpose of the United States of America![42]

– Ты вонючая гнида, а не майор! – прорычал Андрей.

– I wish to talk to the consul, the soldier! I have on this right! I am wounded! Medical aid is necessary to me!!![43]

– Ты, падла, имеешь право только на пулю! – Андрей прицелился в лоб «курильщика».

И тот наконец-то, видимо, понял, что на горло этого человека не возьмешь. И еще он понял, наверное, что сейчас надо сказать что-то очень важное, чтобы спасти свою никчемную жизнь:

– We military people, the soldier! It is service! Anything personal!!![44] – сказал майор и понял, что сказал что-то совсем не то, что хотел.

Андрей просто взорвался:

– Ничего личного?!! Ничего личного, ты сказал?!! – Он придавил своим коленом грудь поверженного противника. – А для меня все это именно личное!!! Все!!! Понимаешь ты, мразь заморская?!! Мы воюем за людей, а ты за вонючее бабло! С-сука!!!

Чиф наотмашь ударил его по лицу, рассекая пистолетом щеку:

– У нас все личное!!! Ты понял, ублюдок!!!

Андрей орал так, что сам оглох от своего крика:

– Раздавлю!!! Я тебя раздавлю, как вонючего клопа!!!

Поверженный зажмурил глаза, и было видно, что сделал он это не от боли, а от страха.

– Водяной!

– На приеме!

– Здесь чисто! Спускайтесь!

– Горе «трехсотый»...

– Что?!! – проорал Андрей так, что его, наверное, можно было услышать и без связи. – Повтори!!!

– В предплечье... Тяжело... Обе кости наружу торчат... Он в отключке...

– Принести сможешь?

– Уже иду...

Это сообщение было последней каплей, переполнившей чашу терпения... Если до сей минуты лейтенант еще сомневался, то теперь все сомнения исчезли:

«Давить, как поганого червя!..»

Он не говоря больше ни слова, поднялся с колен и прицелился в покатый лоб «курильщика».

– I shall give you the colonel of CIA! Do not shoot![45] – пролепетал тот.

– А сам ты белый ангел во плоти. А никакой не снайпер!.. Ну и лети к ним!.. Вслед за своим цэрэушным полковником!.. Ангелок, мать твою!..

– You will shoot looking to me at eyes? And at you is a not present drops of pity to wounded? You an animal![46]

Андрей улыбнулся, словно оскалился:

– Ты не пр-рав, гнида!.. У любого зверя есть хоть капля жалости!.. А вот у меня сейчас к тебе... У меня сейчас ее нет!.. Значит, я не зверь!..

«Бах-бах!» – дернулся в его руке пистолет.