Месть легких денег

– Да-да, я сейчас спрошу у Ольги Александровны, – засуетилась Анастасия и нырнула в узкую дверь в конце зала.

Мирослава осталась ждать. Ожидание её не продлилось дольше минуты. Вернувшая девушка сообщила ей, что Ольга Александровна просит её пройти в свой кабинет.

– Я провожу вас, – быстро добавила девушка.

Мирослава удовлетворённо кивнула и проследовала за ней.

В небольшом уютном кабинете её встретила миловидная моложавая блондинка, тоненькая, словно юная девушка.

Мирославе невольно пришло на память, что Людмила Гурченко до преклонного возраста сохраняла такую же тонкую талию, какая была у неё в то время, когда она снималась в «Карнавальной ночи».

Ольге Александровне Крошиной, как видно, удалось повторить подвиг величайшей актрисы советской эпохи.

– Настя сказала, что вы детектив? – спросила хозяйка кабинета приятным, хорошо поставленным голосом, в котором не было ни страха, ни даже опасения. Только чисто женский интерес.

– Да, я частный детектив. – Мирослава решила не обманывать Крошину.

– Частный детектив? – переспросила Крошина. На этот раз в её голосе прозвучало лёгкое недоумение.

Мирослава развернула своё удостоверение.

Хозяйка бросила на документ беглый взгляд.

– Действительно, частный детектив. А что случилось?

– Убита Лидия Ильинична Ревакова.

– Лидия убита?!

– Да, зарублена топором в заброшенном доме.

– Этого и следовало ожидать, – спокойно проговорила женщина.

– Что вы имеете в виду? – спросила Мирослава.

– А вы знаете, чем занималась Ревакова? – ответила она вопросом на вопрос.

– Да, знаю, – кивнула детектив.

– Тогда чего вам непонятно? Ростовщики часто плохо кончают.

– Я думаю, что вы ошибаетесь.

– В чём?!

– В том, что Ревакову убили из-за сферы её деятельности.

– Да? И поэтому вы пришли ко мне? – спросила Крошина с иронией.

– Как-никак вы были с убитой соперницами.

– Скажете тоже, соперницами, – невесело усмехнулась хозяйка обувного бутика. – Никакого соперничества! – заверила она. – Просто Лидия показала Виталику морковку побольше и потолще. Он и перебежал к ней.

– Всё так просто?

– Представьте себе! – Крошина не скрывала обиду, и она явно прозвучала в её голосе.

– Вы любили Кукушкина?

– Очень! – призналась Крошина. – Первое время я вообще себе места не находила.

– Ольга Александровна! Вы ведь угрожали Реваковой?

– Было дело, – с толикой сожаления признала хозяйка «Пустячка-каблучка».

– Но выполнять свои угрозы вы не собирались, правильно ли я вас поняла?

– Конечно, не собиралась! – горячо воскликнула Крошина. И спросила: – Разве я похожа на сумасшедшую?

– Нет, но ревность помрачает рассудок многим. Не зря Шекспир назвал её чудовищем с зелёными глазами.

– Он ошибался, – тихо проговорила Крошина.

– Кто? Шекспир?

– Ну не я же! – вырвалось у женщины.

Мирослава на миг отвернулась, чтобы скрыть невольную улыбку, а потом спросила:

– И в чём же ошибался Вильям наш Шекспир?

– В том, что у ревности зелёные глаза! Они у неё цвета кипящей смолы! И вся она скорее похожа на чёрное-пречёрное чудовище.

– Наверное, ревность у каждого своя, – ответила Мирослава.

Крошина не стала спорить, только передёрнула плечами так, словно ей было холодно.

– Ольга Александровна, как скоро вы забыли Виталия Кукушкина?

– Я его не забывала, – тихо призналась женщина.

– Вот как?

– Да! Именно так! – в голосе Крошиной прозвучал вызов. – Я просто выбила клин клином!

– И как удачно?

– Представьте себе, очень, – усмехнулась она на этот раз, не скрывая удовлетворения, переполнявшего её.

– Я могу увидеть его? – осторожно спросила она.

– Кого его?

– Клин, которым вы выбили из своего сердца Кукушкина.

– Можете, – ответила Крошина, взяла свой телефон, сосредоточилась на нём на короткое время, а потом протянула Мирославе.

Глаза детектива расширились от удивления.

– Вы что же, вышли замуж? – спросила Мирослава.

– Почему вы так удивляетесь? – усмехнулась Крошина.

– Извините, – обронила детектив и продолжила рассматривать удивившие её фотографии.

На них Крошина была в роскошном белом платье и белой же кружевной шляпке, кокетливо возлежавшей на её пышной причёске.

Рядом с тем парнем, что стоял рядом с Крошиной в костюме жениха на свадебной фотографии, Виталий Кукушкин казался бледной тенью. На этот раз Крошиной удалось отхватить воистину музейный экспонат.

– Если не секрет, как зовут вашего жениха, вернее, теперь уже мужа? – спросила Мирослава.

– Леонид Савельевич Тропинин. Он химик.

– Химик?

– Да! Почему вас это удивляет?

– Не то чтобы удивляет, – протянула Мирослава, пытаясь подобрать слова для мужа Крошиной, – просто…

– Успокойтесь! Мой муж не жигало и не альфонс! Я же вам сказала, что он химик. И весь погружён в науку!

– Где же вы с ним познакомились?

– На симпозиуме! Вас удовлетворит такой ответ?

– Отчасти.

– Ага. Хотите знать, как я туда попала?

– Не откажусь получить от вас эту информацию.

– Меня пригласила с собой моя подруга! Она фармацевт. Готовится выпустить новую линию лекарств. Слышали, наверное, про импортозамещение?

Мирослава кивнула.

– Так вот, с Лёней они сотрудничают.

– Вам повезло! – искренне вырвалось у Мирославы.