Месть мажора

– Не только, моя конфетка. Я весь твой.

Подхватываю ее под бедра, прижимаю к стене, Лера с всхлипом откидывает голову, обнимает меня за торс ногами и отдается жадно, с наслаждением.

Глава 6. Арина

Матвей… Сколько себя ни помню, он всегда был рядом.

Мы познакомились с ним еще в детстве, жили на соседних улицах, учились в одной школе, но в разных параллелях: Матвей был старше меня на два года.

Маленький и плаксивый ботаник Мотя в выпускном классе вдруг занялся спортом, вытянулся, возмужал и перестал дергать меня за косички. Просто подошел однажды, подхватил мой рюкзак и небрежно кинул через плечо:

– Догоняй!

Вот с того дня и бегу за ним, боюсь отстать даже на шаг. Мне завидовали все девчонки. Подружки, Лена и Соня, все уши прожужжали о том, как мне повезло с кавалером.

– Ринка, ты такая счастливая! – мечтательно вздыхала Лена. – Вот бы мне найти такого парня.

– Погоди, ты же с кем-то встречаешься.

– И что? Если найду такого, как твой Матвей, не задумываясь, нынешнего брошу.

– Вот шальная! – качала головой более уравновешенная Соня. – Как же, золотые мальчики на дороге не валяются. Держись за того, кто есть. В нашей стране по статистике на десять девчонок приходится девять парней.

– Ой-ой-ой! Так уж и девять?

Спор, как всегда, заканчивался ссорой. Каждая подружка оставалась при своем мнении, а я сидела тихонько в сторонке и улыбалась про себя: я своего принца уже нашла.

Вот только мама Матвея меня не принимала. Еще бы! В ее мечтах любимый сыночек был женат на богачке, а не на простой учительнице начальных классов из одноэтажного квартала города. Она сама мечтала выбраться с помощью сына из гиблого района, а он, наоборот, словно приклеился к нему.

– Оставь в покое моего сына, – каждый раз шипела она, когда видела меня. – Не по Сеньке шапка.

– Не могу, Алевтина Николаевна, – тихо отвечала я. – Люблю его больше себя.

– Вот и не порти парню жизнь, люби на здоровье, но на расстоянии.

– Но ведь и Матюша меня любит.

А с этим обстоятельством Алевтина Николаевна ничего не могла поделать. Матвей не желал знать о дочках маминых знакомых, с которыми она периодически устраивала свидания на домашней кухне.

Воспоминания поднимают настроение. Я вскакиваю с кровати и бегу в душ.

Пока Матвей учился в медицинском вузе, я была рядом. Прибегала к нему между своими уроками и лекциями, помогала писать курсовые работы, искала материал для семинаров, что-то печатала, готовила еду. Бывало, засыпала на диване в его комнате, пока он всю ночь зубрил анатомию или учился накладывать сложные швы.

Моя мама только головой качала.

– Спятила ты совсем, Аринка, от своего Матвея. Неужели не видишь, что такая свекровь, как Алевтина, не даст вам жить спокойно.

– А я ее завоюю, – смеялась я и обнимала маму.

Она вырастила меня одна. Своего я отца я не знала. Соседки говорили, что это был залетный красавчик, который вскружил юной девушке голову, сделал ребенка и скрылся в туманных далях. Я благодарна маме, что она не струсила, не сделала аборт, а дала мне жизнь, любовь, а потом и образование.

Постоянное напряжение, хроническая усталость и высокое давление завершились маминым инсультом. Мне пришлось совмещать учебу в институте с подработками, так как лечение стоило дорого. И вот тут Матвей показал, что может быть преданным и верным другом. Он помогал мне, даже временно, несмотря на протесты своей семьи, переселился в мой дом. Мы вместе переворачивали маму, ухаживали за ней. Она сначала стеснялась, плакала, запрещала ему приближаться к кровати, а потом привыкла, стала воспринимать как сына.

Сейчас она уже хорошо ходит и говорит, но приволакивает левую ногу, а в руке с этой же стороны не может носить сумки: непослушные пальцы разгибаются сразу, как только чувствуют тяжесть.

Глаза наполняются слезами. Чтобы я делала без помощи Матвея? Я готова за него отдать жизнь, а парочка недополученных оргазмов вообще роли не играет. У нас впереди еще длинная история.

Растираюсь полотенцем и наблюдаю в окно, как Матвей суетится возле стола: насаживает мясо на шампуры, разжигает огонь. Делает все неумело, но старательно. Натягиваю джинсы, футболку и бегу к нему.

– О, ты пришла, – улыбается любимый. – Помогать не собираешься?

– Обязательно. Так, где мне помыть овощи?

Оглядываюсь.

– Здесь везде вода, – смеется Матвей.

– Точно!

– Но мыть в ней не советую, можно любого паразита проглотить.

– Фу, какая гадость!

Вываливаю помидоры, огурцы и зелень из пакетов в пластиковый тазик и мою водой, привезенной с собой. Потом нарезаю их, красиво раскладываю на блюде, накрываю стол. Кажется, все в порядке. Шампанское в ведерке со льдом, нашелся целый пакет в морозилке домика, хлеб в корзинке, прикрытой салфеткой, майонез и кетчуп смешаны в равных пропорциях, острые салатики из капусты, моркови и спаржи разложены по плошкам. Но чего-то все же не хватает.

Хмурюсь, пытаюсь понять, о чем забыла.

– Вот дуреха! – хлопаю себя по лбу. – Цветы!

Ну, не упрекать же Матвея, что он их не купил.

Срываюсь с места и бегу к берегу. Там, у самого края я видела кувшинки.

– Ты куда? – кричит вслед Матвей.

– Я сейчас!