Месть моаи

Я снова была в отеле и смотрела на океан, изводя себя размышлениями над этой проблемой, когда внезапно поняла, что буквально смотрю на потенциальное решение. Фелипе Тепано — человек, который, по словам Рори, был главной фигурой в археологических проектах на протяжении уже почти сорока лет, вел раскопки на территории примерно в пятнадцати ярдах от того места, где я сидела. Я подождала, пока он закончит и соберет все инструменты в фургон, а потом последовала за ним до его дома.

Домом для Фелипе Тепано был домик для гостей в дальнем конце Ханга Роа, за музеем. Я знала, что там жил Рори Карлайл, когда работал на острове. Я припарковалась у обочины и пешком дошла до двери.

— Мистер Тепано, — сказала я. — Меня зовут Лара Макклинток.

— Я знаю, — кивнул он. Казалось, он совсем не был удивлен, увидев меня, но передо мной, очевидно, стоял человек, который мог предвидеть будущее. Я надеялась, что мое ему понравится.

— Мне бы очень хотелось с вами поговорить, — попросила я.

Он жестом предложил мне занять на стул на террасе, и мы уселись, любуясь закатом. Его жена, пухлая женщина с милой улыбкой, которую он представил как Марию, принесла нам немного свежевыжатого сока и присела с нами.

— Это сеньора Макклинток, — представил меня Фелипе своей жене. — Она помогла Гордону Фэйеруэтеру.

Мария тепло улыбнулась:

— Я много слышала о вас от Виктории и Рори и от моего мужа. А еще я встречала вашу подругу Мойру, когда она была здесь с Рори.

Они сравнивали татуировки? Сейчас мне надо было не об этом беспокоиться, но этим я займусь попозже.

— Вы ведь работали с Гордоном и другими археологами много лет, так ведь? — спросила я.

— Да, — подтвердил он. — Много лет.

— Тридцать семь, — с гордостью уточнила его жена. — Гордон говорил мне, что мы не знали бы столько о Рапа-Нуи, сколько сейчас, если бы не Фелипе.

— Мистер Тепано, не знаю, как помягче сказать. Что мне хочется узнать от вас, так это что случилось здесь в 1975 году.

— Много чего случилось в 1975-м, — ответил Фелипе, осторожно подбирая слова. — Разве не в этом году у нас появилось электричество? — повернулся он к своей жене.

— Думаю, да, — согласилась она. — Где-то в то время. Возможно, вам нужно немного уточнить свой вопрос, — сказала она, ободряюще улыбнувшись.

— Что произошло здесь во время археологического проекта колледжа Веритас в 1975 году? — в лоб спросила я. — Точнее, что произошло на Анакене в 1975-м?

Вроде, так должно было быть.

Фелипе Тепано покачивался взад и вперед на своем стуле:

— Я ничего об этом не знаю, — сказал он в итоге. Его жена передвинулась на своем стуле.

— Вам нравится Гордон Фэйеруэтер, мистер Тепано? — спросила я.

— Да, — ответил он, — очень.

— И мне тоже, — сказала я. Я ждала.

— Фелипе, — обратилась к нему жена. Он покачал головой.

— Три человека уже мертвы, — попыталась нажать я. — Полагаю, вы слышали и о том, что случилось с Габриэлой.

Мария чуть не разрыдалась, когда я упомянула имя Габриэлы.

— Пожалуйста, Фелипе, — взмолилась она.

— Я дал слово, — отрезал он. — Я не нарушу своей клятвы.

— Вы знаете, кто убивает этих людей? — спросила я.

Он заколебался.

— Нет, не знаю, — ответил он. — Если бы и знал, я бы не сказал.

Мы поговорили еще какое-то время, но я поняла, что это безнадежно. Я поблагодарила Марию за сок и отправилась обратно к своей машине в полнейшем расстройстве чувств. Мне пришлось разворачиваться, чтобы вернуться, потому что единственным способом для меня вернуться в отель было проехать назад тем же путем. Когда же я первый раз повернула за угол на своем пути в город, на обочине стояла Мария и махала мне рукой. Должно быть, она вышла через заднюю дверь и пробралась по соседскому двору, чтобы попасть сюда.

Когда я притормозила около нее, она сунула мне в руку конверт:

— Я никаких клятв не давала, — сказала она. — Мой муж запретил мне говорить об этом, но посмотрите на это. — Через мгновение ее уже не было.

Я очень долгое время разглядывала содержимое конверта. Становилось слишком темно, чтобы как следует разглядеть, но я достаточно увидела. Я поехала обратно в отель и показала это Мойре.

— Вот кое-что, что ты должна увидеть, — сказала я ей.

Цвета на фотографии довольно сильно поблекли, отчего небо приобрело неприятный зеленовато-желтый оттенок. Но все же можно было разглядеть людей: высокого, худощавого мужчину в шортах и светлой рубашке, расстегнутой у ворота, лет около пятидесяти; молодая женщина с рыжими волосами в сарафане с прямым вырезом, широкими бретелями и пышной юбкой и в сандалиях. Она держала за руку маленькую девочку в похожем сарафане, со светлыми, почти белыми волосами. Было что-то особенное в том, как стояла женщина… некое напряжение в позе, возможно, и встревоженный взгляд, что заставило меня считать, что она напряжена. Рядом с ними стоял мужчина лет сорока в рабочих ботинках и штанах, обнаженный по пояс. Пять молодых парней лет около двадцати, я бы сказала, стояли кучкой за этой четверкой. Самый старший мужчина держал что-то в руках, а все они улыбались фотографу.