Месть не приходит одна (СИ)

- Знаю, - Оракул мог пить чай и говорить одновременно, - предупреждаю - насчет будущего ничего сказать не могу. Какая-то нечисть родила спонтанный временной сдвиг. Так что мне пока любое будущее едино. Что вас ожидает, не скажу. Могу только про настоящее. Начнем ритуал?

Старик ловко достал магический шар, бронзовое зеркало и глиняную белую тарелку с водой. Разместив все это на столе, побормотал что-то над ними, кивнул головой. Стас с Коссманом переглянулись и начали в унисон:

- Приветствуем тебя, о почтенный оракул. Что происходит в этом мире?

- Много чего, путники, - голос Оракула приобрел звучность, - благословите меня серебряной монеткой, случайные странники, и я благословлю вас тремя ответами на любой вопрос. Первый ответ - ясный и понятный, но не будет от него никакого проку. Второй - туманный, но верный. Третий же - безумная догадка. Больше заплатите - больше узнаете.

Стас мысленно выругался, достал бумажник и начал выкладывать купюры на стол, пока старик не остановил его, удовлетворенно кивнув головой:

- Давайте свой вопрос.

- Где сейчас находится и чью личину носит изверг, совершивший вчера ритуал перевоплощения в отеле 'Ночная жизнь'? - напрямую спросил экс.

Глаза Оракула затуманились, и он поочередно стал вглядываться во все три предмета, что-то неразборчиво бормоча. Продолжалось так минут пять, после чего старик заговорил вновь:

- Первый ответ на твой вопрос: он здесь, в Сумеречном Квартале. Второй ответ на твой вопрос находится ближе, чем ты можешь себе представить. И третий ответ на твой вопрос, безумная догадка: изверг - это ... - Голос Оракула вдруг прервался, старик схватил себя за горло и начал душить с неимоверной силой. Рот беззвучно открывался, глаза вылезали из орбит, из-под ногтей выступила кровь.

Стас с Кроссманом бросились к Оракулу, пытаясь отодрать руки от горла, но те словно вросли в плоть. Экс достал амулет и начал бормотать заклинание. Кроссман же схватил большую кружку старика и огрел того по затылку. Кружка разлетелась. Оракул дико посмотрел на капитана выпученными, налитыми кровью глазами, и тут голова его взорвалась изнутри, обдав всё вокруг мешаниной из кусочков кости и мозгов.

В наступившей за этим гробовой тишине раздался потрясенный голос Кроссмана:

- Опаньки! Михалыча порешили!

***

...- Не выйдет. - Прохрипел он. - Эксы и Носфератум остановят.

- И ты в это веришь, красавчик? - Промурлыкала красотка. - Носфератум - сборище старых, уставших вампиров. Ты знаешь, сколько не было прилива молодой энергии? Два века они варятся в своём дерьме, вымирая. А Экспертиза - чванливые людишки с жалкими заклинаниями и до небес раздутым самомнением. И они остановят меня? Остановят Лилит?

Девушка снова умастилась в кресле.

- Милый, открою тебе страшную-престрашную тайну. Экспертиза - это творение Праматери. Её прощальный 'дар' неблагодарным детям. Взять вас, людишек, приоткрыть некоторые тайны, сотворить из вас поводок. Мягкий, не страшный на вид, но неумолимо сжимающий горло. Изверги... Огородное пугало, в сравнении с вами.

Красотка закурила ещё сигарету, глубоко затянулась, выпустила дым колечками.

- Праматерь возвращается. - Сказала буднично. - И у Цепеша начинает сжиматься asinus. Старый параноик слишком силён. Может помешать. Вопрос нужно решить. Окончательно. Но старик осторожен, слишком осторожен. Не подпустит. Поэтому и нужен палач. Конкретный палач - Стас Горски.

- Так всё дело в Князе?..

***

Стас сидел в мягком кресле возле трёхного стола, на котором покоились стакан и початая бутылка рома. Рядом - мутный хрустальный шар, ладони обхватывали стеклянную поверхность. Глаза закрыты. За окном в белёсом тумане тускло мерцал фонарями Сумеречный Квартал. Где-то там змеились грязные улицы, заплёванные и засранные, наполненные кровью людей и сукровицей нежити, гнойная смесь, вспухающая язвами и нарывами, что лопались, забрызгивая всех вокруг. Экс подумал о тоннах напалма, способных выжечь и очистить, и злобно усмехнулся. Любил он запах сгоревшей нечисти по утрам.

Грязная халупа, с бородами светящейся паутины по углам и ржаво-деревянной дыбой в центре наполнена эманациями смерти, похоти и крови. В сознании экса мешанина из чёрных и бордовых 'нитей', от которой терпко пахнет заплесневелым сыром и сиренью. И что-то еще, на грани восприятия, смутно-знакомое и ускользающее.

Экс осторожно перебирал 'нити', пытаясь понять. Провидцем он не был, поэтому оставалось работать на уровне эмоций и ощущений. На тонкой грани, где неверный шаг мог привести к падению в пропасть, на дне которой плескалось безумие, приправленное нотками кровавой ярости. Но опыт есть опыт, и Стас уверенно скользил в пучину, где маячила ржаво-деревянная дыба и распятое тело, агонизирующее воплями страха и боли, брызжущее кровью и фекалиями.