Месть носит «Prada»

– Ты все драматизируешь, – сказала Эмили, но что-то в ее голосе зацепило внимание Энди. Кроме того, именно Эмили первой произнесла слово «изменил». Энди не позволяла себе заходить так далеко, так что подруга ее опередила.

– И что мне теперь делать? А если он изменил?

– Энди, ты ведешь себя нелепо. И истерично. Расспроси Макса, что там было на самом деле.

У Энди сжалось горло. Она редко плакала – обычно от усталости или стресса, а не от горя, но сейчас глаза наполнились слезами.

– Может, и так, но все это просто кошмарный сон. Если это правда, как я смогу его простить? Почем мне знать, вдруг он в нее влюблен! Я думала, мы будем жить вместе всю жизнь, а теперь…

– Энди! Сначала поговори с ним! – велела Эмили. – Перекрой пока свои фонтаны и поговори с мужем, о’кей? Я сегодня буду поздно, у меня завтрак с людьми из «Кейт Спейд». Если что, я на мобильном.

Энди понимала – надо успокоиться, пока не начали съезжаться сотрудники. Глубоко, прерывисто вздохнув, она пообещала себе, что поговорит с Максом, хотя и будет откладывать разговор как можно дольше. В голову лезли самые неприятные вопросы: кто съедет с квартиры? Ну как же, она, конечно, – ведь квартира куплена на деньги семьи Макса. Кому достанется Стэнли? Что она скажет людям? Знакомым? Родителям? Сестре Макса? Как они из лучших друзей, которые вместе живут, вместе спят, во всем поддерживают друг друга, превратятся в чужих людей? Они переплели воедино жизни, дома, семьи, работу, планы на будущее, журнал – все. Как Энди переживет потерю Макса? Она его любит.

Словно что-то почуяв за сорок кварталов, Макс написал имейл, который как раз в эту секунду звякнул в ее почте.

Дорогая женушка!

Надеюсь, то, что ты ушла раньше обычного, означает, что тебе лучше. Признаюсь, я скучал по привычному совместному утру. Я все думаю о нашем потрясающем уик-энде и надеюсь, что ты тоже вспоминаешь его с улыбкой. В моей почте сотни имейлов от людей, пишущих, что они отлично провели время. До двух у меня встречи, но потом я позвоню поговорить о планах на вечер. Я хочу, чтобы ты была на вечеринке, но только если ты в состоянии. Дай мне знать.

С любовью,

твой муж.

Женушка. Жена Макса. Слово эхом отдалось в голове Энди, прозвучав одновременно и непривычно, и восхитительно естественно. Она глубоко вздохнула и решила не терять головы. Никто не умирает. Письмо – не рак в терминальной стадии, и у них не трое детей и дорогая ипотека. К тому же, несмотря на наличие деспотичной мамаши, Энди любила Макса. Как можно не любить человека, если он в прошлом году на Валентинов день, который Энди всю жизнь ненавидела за открытки в виде розовых сердечек, задрапировал их маленький балкон черными простынями с наклеенными звездами, светящимися в темноте, и поставил туда столик на двоих? Который подал к столу жаренные на гриле сандвичи с сыром и анчоусами (ее любимые) вместо филе-миньон, острейшую «Кровавую Мэри» вместо каберне и специально для Энди – пинту кофейного мороженого «Хааген-Даз» вместо какой-нибудь затейливо оформленной коробки конфет? Они засиделись тогда далеко за полночь, разглядывая ночное небо в телескоп промышленного класса. Макс взял его напрокат, запомнив, как Энди несколько месяцев назад посетовала, что единственный неприятный момент жизни в городе – невозможность увидеть звезды.

Они с Максом разберутся и все переживут.

Энди не составило труда повторять эту мантру еще два часа, пока все было тихо и офис принадлежал только ей. К десяти утра все собрались, сгорая от нетерпения подробно обсудить уик-энд, и паника снова стала нарастать и сделалась почти нестерпимой, когда арт-директор Марк принес карту памяти с цифровыми фотоснимками, чтобы показать Энди.

– Фотографии великолепны, просто сногсшибательны! Ты приняла абсолютно правильное решение, пригласив Сен-Жермена. Та еще примадонна, как я слышал, но чертовски талантлив. Вот на эти погляди!

– У тебя уже есть фотографии с уик-энда? – удивилась Энди.

– Без ретуши. Только не спрашивай, сколько мы заплатили за доставку.

Дэниел, которого Энди наняла в прошлом году после собеседований по меньшей мере с десятком соискателей, вставил карту памяти в мак Энди. На экране появился запрос, импортировать ли снимки. Дэниел нажал «да».

– Вот на эти посмотри! – Он щелкнул мышкой, и ее с Максом фотография появилась на экране диагональю двадцать семь дюймов.